фарфоровая статуэтка Глухарь, фарфор ЗИК, ранние советы высота 25 см. 19 000 ₽. Фарфор. СССР. Завод по маркой ЗИК Конаково. Кочеров стал владельцем этих юрлиц и возглавил объединение «Гжель» — крупнейший в России фарфоровый завод, чья история насчитывает почти 700 лет. Блюдо Зик конаково белое 35 см.
Конаковский фаянсовый завод им. М. И. Калинина (ЗиК Конаково)
Сегодня фабрика является бюджетообразующим предприятием для городского поселения Вербилки и называется Дмитровский фарфоровый завод. На экскурсии мы смогли увидеть, как делают фарфор и как фарфоровые изделия художественно оформляются. 30 гг. В Советский период фарфоровые статуэтки создавали такие мастера как: Прессман, Холодная, Фаворский, Кожин. Сейчас Гжельский фарфоровый завод, который располагается в Раменском городском округе Московской области, считается предприятием №1 по реализации традиционного гжельского фарфора с ручной росписью. клейма, марки и монограммы художников Дулево - каталог | Инвестиции в Антиквариат и коллекционирование. Фарфор. СССР. Завод по маркой ЗИК Конаково. Конаковский фаянсовый завод им. М.И. Калинина (бывший Тверской завод Ауэрбаха) – один из наиболее крупных и широко известных керамических предприятий в СССР.
В музее ХМАО покажут фарфоровые яйца из старейшего завода в Европе. Фото
По теме: Фарфор антик Мейсен Фарфор династии Цзинь Старинная посуда и кухонные предметы фарфор Красивая необычная посуда Фаянсовый завод зик Дулево 1952-1964 Изделия керамические, фаянсовые Чайные сервизы 19 века завод Дунашовых Статуэтка. Я потихоньку начал избавляться от всего советского фарфора других заводов, меняя его на хайту, — говорит коллекционер Михаил Дубровин. 30 гг. В Советский период фарфоровые статуэтки создавали такие мастера как: Прессман, Холодная, Фаворский, Кожин. Завод «Фарфор Сысерти» впервые с 1977 года сменил логотип. Ребрендинг проводится в рамках плана модернизации завода, разработанного Корпорацией развития Среднего Урала (владеет 50% предприятия).
Конаковский фаянсовый завод- ЗИК Конаково
Фарфор Кузнецова — клейма фарфоровых заводов Кузнецова. Соцреализм и советский быт, спорт и фигурки детей, сказки и танцы, можно купить в нашем магазине в Санкт-Петербурге, в Москве и с доставкой по всей России. Фарфор. СССР. Завод по маркой ЗИК Конаково. В художественном государственном музее Ханты-Мансийска откроется выставка в честь Пасхи, на которой покажут фарфоровые яйца из Императорского завода. Конаковский фаянсовый завод является одним из старейших представителей своей отрасли. История его существования есть наглядное отражение основных тенденций, господствовавших в фаянсово-фарфоровой промышленности начиная с первых лет 19 века и. смерти Ауэрбаха завод купил известный фабрикант ов. Кузнецовский фарфор вы наверное знаете? Это необязательно Конаково, в Кузнецовской фарфоровой "империи" было несколько заводов.
Кто возвращает былую славу Конаковскому фаянсу
После этого события в фабричных клеймах стали использовать русские буквы, а также указывать местонахождение завода Корчевский уезд. Саму надпись «Ауэрбахъ. Корчева» располагали в одну строчку или в две. Вместо полного наименования часто использовали сокращение «А. На некоторых изделиях буквы вдавлены на значительном расстоянии и порой расположены в разных направлениях. В 1820-е годы Ауэрбах создал три роскошных сервиза, которые были заказаны ему для двух дворцов и придворной конторы. На многочисленных изделиях каждого из этих сервизов стояли соответствующие клейма: «Тверского дворца», «Павловского дворца» и «Придворной конторы». Эти клейма ставились в дополнение к основным клеймам, то есть «А. В 1833 году на прошедшей в Санкт-Петербурге мануфактурной выставке фабриканта удостоили чести клеймить свой фарфор государственным гербом, что говорит о высочайшем качестве его продукции. Это же клеймо иногда делали с помощью розовой подглазурной краски.
Период Кузнецова С 1870 года, когда новым владельцем фабрики стал М. Кузнецов, в клейме по-прежнему проставляли фамилию Ауэрбаха, чтобы сохранить прежних заказчиков прославленного предприятия, однако к фамилии стали добавлять приписку «бывший». В этот период встречается клейма с написанием фамилии через «е» и «э»: «Быв. Ауербахъ» и «Быв. Для этого периода характерно и наличие двойных клейм, когда рядом с клеймом «Быв.
Ранее URA. В программе мероприятия — литургия, танцы, бальные забавы. RU - сообщи новость первым!
Хотите быть в курсе всех главных новостей ХМАО? Подписывайтесь на telegram-канал « Ханты, деньги, нефтевышки »!
В эти же годы замечательные росписи для сервизов и для майоликовых изделий создал выдающийся художник и керамик Г. Произведённые им чайно-кофейный сервиз «Шиповник» и прибор для завтрака «Пламенеющий» были отмечены серебряной медалью Брюссельской Всемирной выставки 1958. Филянская создала серию прекрасных оригинальных по форме и росписи изделий. Большую творческую работу проводила Е. Её скульптурные композиции «Дон Кихот и Санчо Пансо», «Восточная сказка» скульптура «Козленок» на брюссельской выставке заслужили серебряную медаль. Золотую медаль в Брюсселе получил созданный на заводе художницей М. Левиной Прибор для фруктов «Пламя».
Бронзовой медалью награждена ваза «Москва» О. Интересные изделия вышли из-под кисти и стеки Н. Литвиненко, которая создала оригинальные специализированные наборы посуды. Основными оформителями посуды в 50-х годах были художники А. Васильев, И. Апостолов, пришедшие в конце периода «молодые» художники Г. Вебер, В. Чистотой и силой цвета, оригинальностью форм отличались работы О. Его вазы, набор посуды для фруктов, созданные в содружестве с художником Н.
Гавриловым, сухарница «Солнце» и другие изделия долгое время выпускались майоликовым цехом. Талантливые работы вышли из-под стеки скульптора В. Сергеева, Например, его озорной «Жирафенок» в росписи Ф. Крохиной выпускался более двух десятилетий и известен далеко за пределами нашей страны. Художник Н. Коковихин разработал в этот период оригинальные рисунки для надглазурной печати, новые формы салатников, набор посуды для пива и другие изделия. Разнообразные рисунки для живописи, печати, аэрографа выполнили талантливые художники, вышедшие из народных масс, бывшие живописцы братья В. Беляковы и их однофамилец Е. Последние успехи В шестидесятые годы продолжался повышаться художественный уровень Конаковского фаянса.
Достаточно сказать, что работы молодых художников и «ветеранов» в первой половине 60-х годов были отмечены 2-мя золотыми, 5-ю серебряными и 10-ю бронзовыми медалями. В 1962 году статуэтка «Мамонт», выполненная Г. Садиковым в технике матовых глазурей, на II Международной выставке Керамики в Праге была отмечена серебряной медалью.
Сегодня фабрика является бюджетообразующим предприятием для городского поселения Вербилки и называется Дмитровский фарфоровый завод. На экскурсии мы смогли увидеть, как делают фарфор и как фарфоровые изделия художественно оформляются. Работа по производству фарфора не лёгкая, но результат вызывает восхищение от создаваемой красоты.
Проект реконструкции старейшего фарфорового завода на Урале завершат к июню 2023 года
Чтобы принять участие во всероссийском конкурсе и в региональном проекте в том числе нужно зарегистрироваться на федеральной платформе «Мир возможностей», создать личный кабинет и загрузить в него выполненное задание. В конце июня будут подведены итоги конкурса. За лучший рецепт наградой будет путевка в Международный детский лагерь «Артек».
Рабочие жили в 13 восьми- и шестнадцатиквартирных фабричных флигелях и в 105 собственных домах. Помимо школы, в с. Кузнецово имелись больница, в которой работали врач, два фельдшера и санитарка, почтовая контора со сберегательной кассой, молочная лавка и харчевня.
При училище была открыта библиотека, в которой по вечерам велись занятия с подростками 14-15 лет, работавшими на фабрике. Чтобы фабричные рабочие занимались земледелием, Кузнецов выделял под постройку земельные наделы. Чуть позже, когда село стало разрастаться, здесь начали строить многоквартирные дома, так называемые «грунты». Некоторые из них сохранились до наших дней. Кузнецов добился постройки в селе двух церквей — деревянной для православных и каменной для старообрядцев напомним, что сам Матвей Кузнецов был из старообрядческой семьи , разрушенной в 1930-е годы.
В Кузнецове стала развиваться культурная жизнь. Руководил им в то далекое время главный бухгалтер фабрики Николай Иванович Тулупов. Представления кружком давались 1-2 раза в месяц. Перед спектаклем, в антрактах и после окончания в фойе устраивались танцы под духовой оркестр, который для этого специально приглашали из Корчевы. Кладка стен здания выполнена из безобжигового кирпича — его изготовляли из оставшейся при сооружении корпусов фабричных сооружений бетонной меси.
Бывшее здание электротеатра. Фото из блога Михаила Архипова Благодаря всем этим новшествам к 1913 году Кузнецово, заштатное село в мало кому известном Корчевском уезде который, например, писатель Салтыков-Щедрин считал символом провинциальной скуки и захолустья вошел в сотню крупнейших промышленных центров России. Жизнью и условиями работы фабричных рабочих в селе Кузнецово интересовались специалисты Парижа, Берлина, Лондона. Он не дожил буквально двух лет до настоящего триумфа фабрики, когда численность ее рабочих достигала 2 тысяч, а выпуск фарфоровой, фаянсовой посуды и майолики превысил планку в 7 миллионов изделий. Кто мог знать, что спустя всего четыре года, в 1917 году, все это великолепие, сложнейший бизнес, создававшийся четырьмя поколениями семьи Кузнецовых, рухнет?
Первомайский митинг 1917 года в с. Кузнецово После прихода к власти большевиков все частные, коммерческие и акционерные общества были упразднены. Перестало существовать и «Товарищество М. Его старшего сына, директора фабрики в Дулёво, вызвали в рабочий комитет. Кучер Куприян Архаров запряг лошадей и отвез хозяина на станцию Дрезна, откуда они поездом отбыли в Москву.
Больше С. Кузнецова на заводе не видели. В конце 1917 года в Дулево приехал его сын Борис, но его никто за хозяина не признал. Походил он по заводу и убрался восвояси». Кузнецовы потеряли все свои заводы в России и на Украине.
Купеческий род, сколотивший своё состояние на разорении конкурентов вспомним преподавателя Рудакова , сам оказался разорённым. В собственности осталась только рижская фабрика в ставшей независимой Латвии. Но в 1940 году советская власть пришла и в Прибалтику. К тому времени один из сыновей Матвея Сидоровича, Георгий, был сослан на Колыму и сгинул там без вести. Остальные Кузнецовы после прихода советской власти в Ригу остались трудиться на собственной фабрике рядовыми служащими.
Поэтому во время немецкой оккупации они не стали ждать третьего пришествия советской власти и уехали на Запад. Дальнейшая их судьба неизвестна. Запаса прочности, заложенного Матвеем Кузнецовым, хватило не на один десяток лет, и к обновлению и расширению производства приступили только в 1930-е годы. А произведения выращенных при Кузнецове художников еще много лет приносили советским фарфоровым заводам медали и призы на международных выставках. Так что история кузнецовского фарфора и фаянса продолжалась уже без самих Кузнецовых.
Первым ее директором стал Н. Тулупов — тот самый бухгалтер, который создал на фабрике первый театральный кружок. В том году на заводе работало 1297 человек, выпускалась хозяйственная посуда, кроме того — изоляторы, предметы ухода за ранеными. Разруха, которая охватила страну после гражданской войны, не миновала и Кузнецовскую фабрику: объемов выпуска 1913 года она достигнет только в 1928 году. Клейма Завода им.
Калинина за разные годы 8 сентября 1923 г. В ассортименте снова появились знаменитые еще до революции кузнецовские майоликовые изделия: масленки с орехами и грибами на крышке, сухарница с салфеткой, кружка «Напейся — не облейся», пепельница «кленовый лист» и другие. Только в самом конце 1950-х новая продукция завода окончательно вытеснила эти предметы. С тех пор продукция завода постепенно теряет в своём качестве, а вместе с этим и сдаёт свои позиции не только на мировых рынках, но и внутри страны. Конкурентов у предприятия нет, ассортимент и количество товара определяются планом, а его художественные свойства определяются вкусом неприхотливых жителей рабочего посёлка Конаково.
Работницы ЗиК на обложке советского журнала После войны кстати, даже во время боев на московском направлении Конаковский завод не прерывал работу Конаково начинает бурно развиваться. На другой стороне Донховки возникает новый посёлок строителей. В конце 60-х посёлок обрастает хрущевскими пятиэтажками, строятся детские сады и больницы — посёлок становится постоянным, и главная автобусная остановка в этой части города так и называется — «Постоянный посёлок». В город прибывает большое количество новых людей — часто это освобожденные из сталинских ссылок и лагерей люди, получившие разрешение селиться за так называемый 101-й километр. Бывшее Кузнецово стремительно растёт, среди новосёлов большим спросом пользуется мебель и предметы интерьера.
Завод им. Калинина перестраивает своё производство и переходит на выпуск ширпотреба: тарелок, маслёнок, штофов и суповых наборов. Недорогие, яркие и разнообразные, эти изделия были идеальным подарком, запоминающимся сувениром и важной деталью домашнего интерьера. К 1991 году мощность завода составляла 100 миллионов изделий в год. На заводе трудилось около 5000 человек.
Однако именно этот переход на ширпотреб сыграл с заводом злую шутку. В советские годы недорогие и в большинстве своём низкопробные с художественной точки зрения товары обеспечили заводу стабильный спрос. Однако с началом перестройки в страну хлынул поток дешёвого зарубежного ширпортеба, в том числе китайского. Да и вкусы населения стремительно менялись: на смену «совковому» фаянсу пришли радиотелефоны, видеомагнитофоны и модные в те годы вазы с пластмассовыми китайскими цветами. Продукция ЗиК всё в большей степени становилась невостребованной.
Во второй половине 90-х в подземных переходах Москвы можно было встретить работников завода, безуспешно пытавшихся сбыть продукцию своего предприятия, чтобы заработать хоть сколько-то денег: зарплату на ЗиК стали выдавать натурой — тарелками и сервизами. К 1997 году объемы производства ЗиК снизились в три раза. Многое из того, что в советское время казалось простым и само собой разумеющимся, с наступлением рыночных времен оказалось для завода непреодолимым препятствием. Например, расходы по содержанию социальной сферы, которую Конаковский завод, как предприятие градообразующее, имел немалую, оказались буквально разорительными. Кроме того, начались перебои с поставкой основного сырья — специальной белой глины, которую везли из Украины.
Более дешевое сырье нашли в России, но оно оказалось и менее качественным, что немедленно сказалось на спросе — конаковские тарелки перестали покупать. Можно было бы договориться и с поставщиками с Украины, и наладить систему сбыта. В основе всех таких историй всегда лежит неумелый или нечистоплотный менеджмент». Низкопробная копия статуэтки «Выдра с рыбой» производства ЛФЗ 1961 г с фантазийной надписью «Конаково» на постаменте. ЗиК, 1997 г.
В 1992 году по решению Тверского комитета по управлению имуществом было создано акционерное общество открытого типа «Конаковский фаянсовый завод». В 1996 году он стал ОАО «Конаковский фаянсовый завод». Пытаясь спасти неуклонно падающий спрос, завод приступил к выпуску низкокачественных реплик как собственных наиболее удачных произведений прошлых лет, так и знаменитых изделий других марок. Однако смена формы собственности не помогала — объемы продаж и выпуска продукции продолжали катастрофически падать. В 2001 году начались массовые сокращения и задержки зарплаты.
Спустя еще четыре года завод оказался фактически банкротом. Единственным ликвидным активом, на котором стоял завод, оставалась земля, на которой он стоит — 18,65 гектаров на берегу реки в центре Конаково. Оборудование к тому времени уже растащили, офисы управления сдали в аренду, и даже уникальные заводские цеха — краснокирпичные корпуса, типичный образец «промышленного модерна» рубежа XIX — XX веков, площадью более 100 тыс. Разве что на предмет снести их и построить здесь многоэтажные дома или коттеджи. Первой жертвой перестройки стала уже упоминавшаяся нами «дача Готье» — уникальный деревянный дом на стыке рек Донховки и Волги.
Дача благополучно пережила революцию и гражданскую войну, сталинскую индустриализацию и массовое жилое строительство времён Хрущева. В послевоенные годы на «даче Готье» некоторое время располагался детский дом, а затем летний детский оздоровительный лагерь. Однако перестройки «дом Готье» не пережил — он загадочно сгорел в начале 90-х годов. После пожара памятник архитектуры дача «Готье» разрушалась еще в течение нескольких лет при полном безучастии властей. Сейчас на её месте стоят новые строения.
К тому времени дом стоял на балансе другого конаковского предприятия — Завода механизированного инструмента, ныне также не работающего.
То, что выбор сделан правильно и «Товарищество М. Кузнецова» крепко стоит на ногах, подтвердилось во время революции 1905 года. Рабочие на рижской фабрике попытались бастовать, но зачинщики тут же были арестованы. Дело из-за отсутствия опытных мастеров могло понести серьезный урон.
И тогда жена Кузнецова-младшего, управлявшего фабрикой, отправилась к местному губернатору и добилась освобождения мастеров. После этого, как истинный член кузнецовской семьи, она собрала матерей и жен освобожденных рабочих и предупредила, что в следующий раз выручать их кормильцев из тюрьмы не будет. Впредь никаких революционных выступлений на фабрике не происходило. Кстати, именно тогда произошло единственное историческое пересечение между кланом Кузнецовых и одним из рабочих рижской фаянсовой фабрики, имя которого впоследствии стал носить и завод, и город. Порфирий Петрович Конаков родился в селе Кузнецово и начал трудовую деятельность на фаянсовой фабрике.
За вольнодумство его принудили уволиться помните принцип, работавший на кузнецовских фабриках? Перед Пасхой всех рассчитывали и смутьянов не брали назад. Конаков переехал в Ригу и устроился на фаянсовую фабрику. Именно там он приобщился к революционному движению и стал профессиональным революционером. Считается, что он был и среди тех мастеров, за которых хлопотала невестка Матвея Кузнецова.
Спустя еще год, в 1906 году, Порфирий Конаков оказался одним из руководителей восстания моряков в Кронштадте. Здесь уже никакого заступничества не случилось, Конакова судил военно-полевой трибунал и приговорил к смертной казни. Его расстреляли 7 августа 1906 года. А спустя еще четверть века, уже в советское время, Конакова снова вспомнили земляки. И было это так.
В 1929 году объявили конкурс на новое название для села Кузнецово. Считалось, что село не должно ассоциироваться с личностью фабриканта Матвея Кузнецова, «короля русского фарфора», буржуя и эксплуататора. Как мы уже знаем, на самом деле село называлось Кузнецово задолго до появления Матвея Кузнецова, однако маховик революционных переименований уже был запущен. В результате конкурса было выбрано предложение работницы фабрики Марии Илютиной назвать поселок в честь революционера Конакова, которого к тому времени в родном селе почти никто не помнил. Еще позже Конаковский район вошел в состав Калининской ныне Тверской области, созданной в 1935 году.
Памятник Порфирию Конакову с 1983 года находится на Привокзальной площади города. Все, кто приезжает в Конаково электричкой, выходя из здания вокзала, первым делом видят этот памятник и спрашивают — а кто это такой, этот Конаков? Но сегодня, к сожалению, ответить на этот вопрос в самом Конаково могут немногие. Вот такая историческая несправедливость: Конаково носит имя человека, который кроме своих революционных «подвигов» сегодня его назвали бы «представителем несистемной оппозиции» , причем совершённых далеко от родного города, в Риге и Кронштадте, ничем не прославился. В то же время имя Матвея Кузнецова практически никак не увековечено в городской топонимике.
Сегодня в Конаково часто звучат предложения переименовать город, назвав его, например, Новая Корчева — в честь затопленного центра уезда, на территории которого стояло село Кузнецово. Хотя куда справедливее было бы назвать Конаково обратно Кузнецовым — в честь Матвея Сидоровича Кузнецова. Вот только немногое из того, что появилось в Кузнецово-Конаково благодаря этому человеку. Как уже говорилось, Кузнецов активно занимался реконструкцией фабрики, расширением производства и увеличением ассортимента. При нем на фабрике были построены новые корпуса в стиле «промышленного модерна» — эти здания вернее, их развалины можно увидеть и сегодня.
Строил их известный московский архитектор Николай Погураев — как считается, по эскизам, созданным лично Матвеем Кузнецовым. Новые условия производства, появление более производительных машин и более тонких технологических операций повысили требования к уровню грамотности и квалификации рабочих. Обучение продолжалось 4 года и было бесплатным; число учащихся доходило до 190 человек. В основном это были дети служащих и рабочих фабрики, а при наличии свободных мест принимались и крестьянские дети окрестных деревень. Старообрядческий храм в Конаково.
Начало XX века Уделяли внимание и решению жилищного вопроса. Рабочие жили в 13 восьми- и шестнадцатиквартирных фабричных флигелях и в 105 собственных домах. Помимо школы, в с. Кузнецово имелись больница, в которой работали врач, два фельдшера и санитарка, почтовая контора со сберегательной кассой, молочная лавка и харчевня. При училище была открыта библиотека, в которой по вечерам велись занятия с подростками 14-15 лет, работавшими на фабрике.
Чтобы фабричные рабочие занимались земледелием, Кузнецов выделял под постройку земельные наделы. Чуть позже, когда село стало разрастаться, здесь начали строить многоквартирные дома, так называемые «грунты». Некоторые из них сохранились до наших дней. Кузнецов добился постройки в селе двух церквей — деревянной для православных и каменной для старообрядцев напомним, что сам Матвей Кузнецов был из старообрядческой семьи , разрушенной в 1930-е годы. В Кузнецове стала развиваться культурная жизнь.
Руководил им в то далекое время главный бухгалтер фабрики Николай Иванович Тулупов. Представления кружком давались 1-2 раза в месяц. Перед спектаклем, в антрактах и после окончания в фойе устраивались танцы под духовой оркестр, который для этого специально приглашали из Корчевы. Кладка стен здания выполнена из безобжигового кирпича — его изготовляли из оставшейся при сооружении корпусов фабричных сооружений бетонной меси. Бывшее здание электротеатра.
Фото из блога Михаила Архипова Благодаря всем этим новшествам к 1913 году Кузнецово, заштатное село в мало кому известном Корчевском уезде который, например, писатель Салтыков-Щедрин считал символом провинциальной скуки и захолустья вошел в сотню крупнейших промышленных центров России. Жизнью и условиями работы фабричных рабочих в селе Кузнецово интересовались специалисты Парижа, Берлина, Лондона. Он не дожил буквально двух лет до настоящего триумфа фабрики, когда численность ее рабочих достигала 2 тысяч, а выпуск фарфоровой, фаянсовой посуды и майолики превысил планку в 7 миллионов изделий. Кто мог знать, что спустя всего четыре года, в 1917 году, все это великолепие, сложнейший бизнес, создававшийся четырьмя поколениями семьи Кузнецовых, рухнет? Первомайский митинг 1917 года в с.
Кузнецово После прихода к власти большевиков все частные, коммерческие и акционерные общества были упразднены. Перестало существовать и «Товарищество М. Его старшего сына, директора фабрики в Дулёво, вызвали в рабочий комитет. Кучер Куприян Архаров запряг лошадей и отвез хозяина на станцию Дрезна, откуда они поездом отбыли в Москву. Больше С.
Кузнецова на заводе не видели. В конце 1917 года в Дулево приехал его сын Борис, но его никто за хозяина не признал. Походил он по заводу и убрался восвояси». Кузнецовы потеряли все свои заводы в России и на Украине. Купеческий род, сколотивший своё состояние на разорении конкурентов вспомним преподавателя Рудакова , сам оказался разорённым.
В собственности осталась только рижская фабрика в ставшей независимой Латвии. Но в 1940 году советская власть пришла и в Прибалтику. К тому времени один из сыновей Матвея Сидоровича, Георгий, был сослан на Колыму и сгинул там без вести. Остальные Кузнецовы после прихода советской власти в Ригу остались трудиться на собственной фабрике рядовыми служащими. Поэтому во время немецкой оккупации они не стали ждать третьего пришествия советской власти и уехали на Запад.
Дальнейшая их судьба неизвестна. Запаса прочности, заложенного Матвеем Кузнецовым, хватило не на один десяток лет, и к обновлению и расширению производства приступили только в 1930-е годы. А произведения выращенных при Кузнецове художников еще много лет приносили советским фарфоровым заводам медали и призы на международных выставках. Так что история кузнецовского фарфора и фаянса продолжалась уже без самих Кузнецовых. Первым ее директором стал Н.
Тулупов — тот самый бухгалтер, который создал на фабрике первый театральный кружок. В том году на заводе работало 1297 человек, выпускалась хозяйственная посуда, кроме того — изоляторы, предметы ухода за ранеными. Разруха, которая охватила страну после гражданской войны, не миновала и Кузнецовскую фабрику: объемов выпуска 1913 года она достигнет только в 1928 году. Клейма Завода им. Калинина за разные годы 8 сентября 1923 г.
В ассортименте снова появились знаменитые еще до революции кузнецовские майоликовые изделия: масленки с орехами и грибами на крышке, сухарница с салфеткой, кружка «Напейся — не облейся», пепельница «кленовый лист» и другие. Только в самом конце 1950-х новая продукция завода окончательно вытеснила эти предметы. С тех пор продукция завода постепенно теряет в своём качестве, а вместе с этим и сдаёт свои позиции не только на мировых рынках, но и внутри страны. Конкурентов у предприятия нет, ассортимент и количество товара определяются планом, а его художественные свойства определяются вкусом неприхотливых жителей рабочего посёлка Конаково. Работницы ЗиК на обложке советского журнала После войны кстати, даже во время боев на московском направлении Конаковский завод не прерывал работу Конаково начинает бурно развиваться.
Это значит, что чашки, тарелочки и остальные предметы из сервиза относятся к категории сложности, превышающей 15-ю степень степени идут от 6-й до 15-й. За набор на шесть персон — 6 чашек с блюдцами, 6 тарелок побольше, глубокую тарелку, чайник, сахарницу и молочник — готовьтесь заплатить 33 тысячи. За абсолютно новый набор без дефектов просят 25 тысяч рублей. Чайный сервиз авторства Евы Штрикер, Дулёво, 1930-е годы — 135 тыс. Чайный сервиз великолепной формы авторства Евы Штрикер Цайзель — мечта ценителей и коллекционеров. И она может стать явью для того, кто готов выложить за посуду 135 тысяч рублей. Всё-таки 1-й сорт с красным клеймом, а не китайская штамповка.
Такие тарелки, блюда, фруктовницы изготавливали на ЛФЗ в 1950—1970 годы. Большая часть сервиза в прекрасной сохранности, со следами использования — лишь несколько тарелок.
«В жутких розочках» или ода Дулевскому фарфору. Часть 1
Есть ли у прошлого будущее? Какой-то благородной культурной миссией Александр Счётчиков свое увлечение не считает — скорее, хобби. Однако и продавать, расставаться с этими дорогими для меня предметами мне не хочется. Не могу сказать, сколько накопилось экспонатов, но коллекция получилась уж точно неплохая, - делится он. Какими же путями она пополнялась? По выходным собиратель приезжал в Конаково из Москвы и шел прямо на местную барахолку, куда очень интересные вещи порой приносили здешние старожилы. Либо покупал изделия на вернисаже, в антикварных магазинах.
Порой там «всплывали» вещи настоящего музейного уровня. В то же время один тверской коллекционер приезжал в Конаково и целенаправленно ходил по домам, буквально выпрашивая у хозяев понравившиеся вещи. Самым свежим экспонатом в коллекции Счётчикова стал авторский выставочный набор, выпущенный в 1982 году. Его частное собрание фаянса не раз уговаривали продать, но он пока не поддается. А дальше, говорит, жизнь покажет. Как уже говорилось, его коллекция далеко не единственная.
В самом Конаково при районной центральной библиотеке выставлено другое частное собрание, создателей которого консультировал дядя нашего героя Константин Иванович Счётчиков. Почетный гражданин района, он всю жизнь посвятил исследованиям родного края и опубликовал не одну книгу, каждая из которых в кругах специалистов ценится как авторитетный источник. Было у К. Счётчикова, к сожалению, недавно ушедшего из жизни, еще одно увлечение — коллекционирование русской керамики. Ей посвящено и научно-исследовательское издание «Русский керамический сборник». Этот труд востребован по сей день.
И, конечно, значительную часть своей жизни Счетчиков посвятил изучению конаковского фаянса. В завершение разговора Александр Счётчиков вновь вернулся к судьбе фаянсового завода. Территория, которую в свое время удалось отстоять от полного захвата и разрушения и даже придать некоторым зданиям статус памятника промышленной архитектуры, без хозяйского пригляда может утратить остатки былой роскоши, невзирая на одиночные усилия отдельных людей. А значит, пора вмешаться государству.
Теперь эти советские сервизы продают за баснословные деньги — любителям раритета придётся раскошелиться. Во времена Союза, если дама не готовила, это было поводом для сплетен и упрёков. Многие в самом деле считали, что место женщины на кухне. Для большинства домохозяек готовка была делом обыденным. В особом почёте были семейные обеды — за столом можно было не только угоститься, но и с родными обсудить все последние новости. Когда в доме ждали гостей, пусть даже близких родственников, на стол выставляли лучшую посуду, которую в обычные дни хранили за дверцами серванта. Собрали 10 сервизов производства СССР, которые и тогда были диковинкой, а сейчас так вообще стоят десятки тысяч рублей. В наборе 51 предмет: глубокие, мелкие, десертные тарелки, а ещё специальные под пирожки; круглые и овальные блюда; супница; селёдочница; соусник; сметанница с крышкой; горчичница, салатница. Продавец заявляет, что сервиз в отличном состоянии, с клеймом, без сколов и трещин.
Керамический промысел в этих местах сложился вполне естественным путем, ведь в окрестностях Гжели испокон веков была отличная глина. В 1663 году царь Алексей Михайлович даже издал указ: «во гжельской волости для аптекарских и алхимических сосудов прислать глины, которая годится к аптекарским сосудам». Тогда же для аптекарского приказа было доставлено в Москву 15 возов глины из Гжельской волости и «повелено держать ту глину на аптекарские дела: и впредь тое глину изо Гжельской волости указал государь имать и возить тое же волости крестьянам, како же глина в Аптекарьский приказ надобна будет». В 1812 году Гжельская волость была целиком приписана к Аптекарскому приказу «для алхимической посуды». Писал про гжельскую глину и великий русский ученый Михаил Васильевич Ломоносов: «…Едва ли есть земля самая чистая и без примешания где на свете, кою химики девственницею называют, разве между глинами для фарфору употребляемыми, такова у нас гжельская… , которой нигде не видал я белизною превосходнее…» Таким образом, благодаря богатству местной природы, только самый ленивый не занялся производством гончарной посуды, кирпича или изразцов. В многочисленных мастерских также делались и простые глиняные игрушки, пользующиеся высоким спросом в Москве. Глиняное ремесло активно развивалось и к началу XIX века в Гжели было уже двадцать пять достаточно крупных заводов, выпускающих глиняную продукцию, а мелких мастерских и того больше. При этом характерной бело-голубой керамики все еще не было. Знаменитая бело-голубая роспись появилась лишь в 20-е годы XIX века, когда были открыты новые сорта светлой глины, а также местные мастера научились делать фарфор и полуфаянс. К середине XIX века гжельское керамическое искусство достигло своего наибольшего расцвета.
А он не хотел быть подобным мастеру, который много наработал за жизнь, а передать труды некому. Она очень похожа на Виноградовскую. Речь идёт о первой в России фарфоровой чашке, изготовленной Д. Мы с ребятами похулиганили. Для нас это было очень интересно, — поделился Жижилев. Услышав это, Наталья Валерьевна поправила — не разрисовывала, а расписывала. Она — последний главный художник Южноуральского завода. Работала там с 1992 года и до самого его закрытия в 2008 году. Сейчас на месте хрупкого фарфора — тяжёлая промышленность — завод «Барамист-Урал». Он производит теплоизоляционные и огнеупорные бетонные изделия для чёрной и цветной металлургии, машиностроения и энергетики.