После падения Второй Испанской Республики Франко, которому помогли нацистская Германия и фашистская Италия, президент Испании Мануэль Асанья и премьер-министр Хуан Негрин. Президент республики Мануэль Асанья эмигрировал. Премьер Негрин попробовал выторговать приемлемые условия капитуляции, среди которых запрет на последующие репрессии. Новый премьер — Мануэль Асанья — восстанавливает действие конституции 1931 года. Во время своей правительственной деятельности Асанья проводил ярко выраженную антиклерикальную политику.
Каталонский эксперимент: от рассвета до заката за один месяц
Улица проходит вдоль западной границы посёлка, асанья мануэль причина смерти, между станциями Врубеля и Левитана. Игрок сборной Мозамбика Нельсон Жоао Мануэль прокомментировал первую победу своей сборной на чемпионате мира."Мы выиграли сегодня, это важно после поражения с Испанией. 3 ноября 1940 г.) был испанским политиком, который занимал пост премьер-министра Второй Испанской. АСАНЬЯ Мануэль — АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940) — президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта. АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940), президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта.
Бои за Мадрид. Мятеж становится войной
Мануэль Асанья не был слепцом, чтобы не видеть надвигающейся угрозы. Мануэль Асанья Диас — испанский политический деятель, президент Испании. Мануэль асанья испания начало периода бедности Turbo – оборот М52 двумя алевролитами, горным галсом L–Jetronic.
Please wait while your request is being verified...
Зачем Мадрид решился на хитрый план с амнистией каталонцев? Долгие годы противостояние считалось ключевым вопросом во внутриполитической жизни страны. В 2017 году каталонские политики даже провели референдум, но многие из них в итоге оказались в тюрьме, другие бежали из страны. Теперь, в преддверии выборов, правящая партия резко решила помиловать заключенных, объявив об амнистии. Каталонский вопрос Власти Испании в последнее время переживают настоящую политическую бурю. Впервые за полвека правительство рассматривает возможность объявить масштабную, политически мотивированную амнистию, сообщила газета Politico. В Испании метод помилования хотят применить не впервые: за один XX век было три подобных случая. Амнистию проводил диктатор Примо де Ривера в 1924 году, а также экс-лидер Мануэль Асанья — в 1936-м.
Последний раз амнистия коснулась Испании в 1977 году. Правительство приняло закон, который затронул всех заключенных, совершивших проступки и преступления во времена долгой диктатуры Франциско Франко. Сегодня испанская конституция не включает в себя понятие об амнистии, поэтому вызвала столь острую внутриполитическую дискуссию. Одна сторона посчитала, что амнистия не противоречит Великой хартии вольностей — одному из главных политико-правовых документов.
В Севилье убили 8. В Бадахосе солдаты генерал Яге убили 1. Как говорил генерал Мола: «Либо Вы за нас, либо против». Большинство людей расстреливали. Как уже упоминалось, в первый день Гражданской войны казнили 200 масонов в Ла Линея. В Уэске в принадлежности к масонству обвинили 100 человек; их расстреляли — несмотря на то, что в местной ложе было менее дюжины человек. В Испанском Марокко были расстреляны все найденные масоны. Масонов пытали и казнили в Кордобе и Кадисе. В Гранаде всех, чьи имена были обнаружены в масонских записях, заставили вырыть себе могилы, а затем расстреляли — когда те стояли в ямах. Так — заставив выкопать себе могилы — были расстреляны увезённые в Виснар 24 августа 1936 г. Ранее — 19 августа — в Фуэнте Гранде — на дороге между Виснаром и Альфакаром — был расстрелян Гарсия Лорка сын богатого землевладельца. Лорка действительно поддерживал тесные отношения с некоторыми масонами. В 1940 г. После этого до смерти ген. Франко книги Лорки были запрещены в Испании. Эти документы [масонский список] были оспорены исследователями, которые утверждают, что их единственной целью — в 1940 г. Эксгумация этой и ещё 18 братских могил была проведена по приказу судьи Бальтасара Гарсона, действовавшего по собственной инициативе, что вызвало потерю им должности и уголовное обвинение в превышении полномочий. Никаких останков не обнаружили не только в могиле, но и во всём муниципальном округе, где, по официальной версии, развернулась трагедия. В Малаге 80 масонов задушили через гарроту до смерти. То же самое практиковалось и в других местах. Заключение было наименьшее, что мог ожидать масон в случае поимки. Войска Франко разрушали комнаты масонских лож, конфисковывали масонскую собственность. В одном случае сообщалось, что масонов бросили в топку паровозов. Здания лож разрушались и артиллерийским огнём. К декабрю 1937 г. Репрессии были настолько жестокими, что старшие германские и итальянские офицеры, боровшиеся бок о бок с националистами, были шокированы, высказывая свою озабоченность Верховному Командованию. Их обращения игнорировались. Считается, что при Франко за пресловутую принадлежность к масонству было арестовано ок. Он верил, что монархия и католическая церковь были цементом, державшим традиционную Испанию воедино. Коммунизм, анархизм, федерализм и масонство он считал иностранными т. Фамилия «Франко» — название одного из поселений в Галисии, где проживало множество евреев. Брать фамилии в Европе по географическим пунктам было для евреев — фамилий в европейском понимании слова не имевших в исламских странах евреи перенимали мусульманский обычай именоваться: «ибн такой-то» — обычной практикой. Из старших офицеров только лейт. Ягве и полк. Варела и полк. Хосе Солхага Сала были карлистами сторонниками конкурирующей линии Бурбонов, претендовавшей на престол , ген. Кейпо де Льяно и ген. Мигуэль Кабаньельяс Феррер масоны были республиканцами, большинство остальных были либо альфонсистами, либо просто консервативными католиками. Все считали, что Народный Фронт не может поддержать мир и хороший порядок. Кардинал Гома-и-Томас, примас Испании, провозгласил, что националисты борются против «ублюдских душ сыновей Москвы» — «евреев и масонов», а «евреи и масоны отравили национальную душу абсурдом». Епископ Саламанки Энрике Пла-и-Дениель выпустил пастырское послание под заголовком «Два города», требуя отмены всех антиклерикальных законов, принятых Республикой, проклинал масонство и призывал к крестовому походу против него. В 1937 г. Жан Тускет начал работать в Национальном агентстве прессы. Вместе с личным капелланом Франко о. Хосе Мария Булартом они — как члены Делегации спецслужб — составили индекс 80. То же самое он проделал с карлистами, уничтожая т. Это правда, что он разрешил фалангистам образовать дивизию Azul , чтобы воевать вместе с немцами на Восточном фронте, но он запретил им воевать с западными демократиями. Как считают испанские историки, это был хороший способ избавиться от нескольких тысяч ненасытных и беспокойных молодых фашистов, убрать их с испанской почвы. Таковыми были генерал Хосе Санхурхо Саканель, номинальный глава Националистического Испанского государства, погибший в авиакатастрофе в начале войны; генерал Мигуэль Кабаньельяс Феррер, председатель Комитета Национальной Обороны, который перешёл к Франко. Большинство этих генералов потом покинули масонство. Одним из двух генералов, которые не вступили в ложу, был Франсиско Франко. Это одна из версий о «связи» Франко с масонством. По другой версии причиной антипатии Франко к масонству было то, что ему отказали в посвящении в масонской ложе в Марокко, к которой принадлежал его брат Рамон Франко Бахамонде ему и отказавший. Первоначальный отказ, возможно, обидел Франко достаточно, чтобы объяснить его отказ примкнуть к масонству. Спекулируют, что отец каудильо тоже был масоном. Франко находился в хороших отношениях с коллегами-офицерами и политиками, которые были масонами, хотя, вне сомнения, он прекрасно осознавал, кто они такие. Что касается Рамона Франко 1896-1938 , его биография весьма любопытна. Он был пионером авиации, в 1920 г. В 1924 г. В 1922 г. В 1926 г. Рамон стал национальным героем за ещё один перелёт через Атлантику из Испании в Буэнос-Айрес 22-26 января , о чём сообщали газеты всего мира. В 1929 г. Во время диктатуры М.
В 1913—1920 — секретарь Атенеума, либерального литературного, научного и художественного общества в Мадриде. Публиковался в изданиях El Imparcial и El Sol. С 1914 был членом Реформистской партии, лидером которой являлся Мелькиадес Альварес расстрелянный республиканцами в 1936 в бытность Асаньи президентом. Во время Первой мировой войны работал корреспондентом во Франции , в том числе на фронте; его материалы имели ярко выраженную профранцузскую направленность. В 1918 и 1923 он неудачно баллотировался в кортесы парламент от Толедо. В 1918 участвовал в создании Испанского демократического союза, после неудачи этого политического проекта вернулся во Францию, где работал журналистов в газете Figaro. В 1920—1924 редактировал журнал Pluma, в 1923—1924 — журнал Espa? Женился на сестре своего коллеги-журналиста Сиприано Риваса Черифа.
Внезапно: Лукашенко приказал найти коррупционеров — назавтра найдено 13 Минск , 25 февраля, 2016, 01:34 — ИА Регнум. Департамент финансовых расследований Комитета государственного контроля Белоруссии возбудил 13 уголовных дел в отношении должностных лиц предприятий системы ЖКХ. Согласно сообщению уголовные дела возбуждены в каждой из областей и в Минске. Фигурантами «причинен существенный вред государственным и общественным интересам в жилищно-коммунальной сфере, в том числе нанесен ущерб гражданам Белоруссии в особо крупном размере», проинформировало информагентство, не уточняя, будут ли произведены перерасчёты за оплаченные жилищно-коммунальные услуги.
Асанья Мануэль
Асанья (Azana) Мануэль (10.1.1880. Алькала-де-Энарес, — 4.11.1940, Монтобан, Франция), испанский политический деятель и литератор. Его сопровождал и президент Мануэль Асанья. Временной столицей Республики на несколько месяцев стала Валенсия. испанский государственный и политический деятель, президент Испании (1936-1939). АСАНЬЯ Мануэль — АСАНЬЯ Мануэль (1880-1940) — президент Испанской республики в 1936-39, один из лидеров правого крыла Народного фронта. Окончил колледж ордена августинцев в Эскориале (в это время Асанья расстался с религиозными взглядами).
«Осасуна» арендовала защитника «Атлетико»
| Гражданская война в Испании — Google Искусство и культура | 19 февраля президент Самора назначил нашего старого знакомого Мануэля Асанью (кандидата от Народного фронта) премьер-министром. |
| Как завершилась Гражданская война в Испании | видный деятель республиканской Испании, либеральный демократ. |
| «Многие считали, что у них нет перспектив»: как франкисты захватили власть в Испании | Мануэль Асанья. |
| Асанья, Мануэль — Википедия. Что такое Асанья, Мануэль | В завершении саммита Эмманюэль Макрон и Педро Санчес посетили могилу Мануэля Асаньи и стелу, возведенную в память о жертвах терактов 2012 года. |
Мероприятия короля Испании
| Beach soccer in Russia and the world | Мануэль Асанья, испанский юрист и политик, 7-й президент Испании (ум. 1940), подробная информация о личности Мануэль Асанья: возраст, день рождения, биография. |
| Исторические личности Испании. Мануэль Асанья. | Амнистию проводил диктатор Примо де Ривера в 1924 году, а также экс-лидер Мануэль Асанья — в 1936-м. |
Мануэль Асанья
| Мануэль Асанья - Википедия | Асанья-и-Диас Мануэль быстро стал признанным экспертом в своей области и получил множество наград и заслуженных званий. |
| Каталонский эксперимент: от рассвета до заката за один месяц | Став премьер-министром, Асанья отказался от примирения с президентом й и сместил его 10 мая 1936. |
| Мануэль Асанья - | Мануэль Асанья, испанский юрист и политик, 7-й президент Испании (ум. 1940), подробная информация о личности Мануэль Асанья: возраст, день рождения, биография. |
АСАНЬЯ, Мануэль
Игрок сборной Мозамбика Нельсон Жоао Мануэль прокомментировал первую победу своей сборной на чемпионате мира."Мы выиграли сегодня, это важно после поражения с Испанией. умер 4 ноября 1940 г., Монтобан, Франция). Мануэль Асанья. Дата рождения: 10 января, 1880.
Исторические личности Испании. Мануэль Асанья.
Президент республики Мануэль Асанья эмигрировал. Премьер Негрин попробовал выторговать приемлемые условия капитуляции, среди которых запрет на последующие репрессии. Мануэ́ль Аса́нья-и-Ди́ас — испанский политический деятель левоцентристского толка, президент Испании (1936—1939). Писатель. Защитник «Атлетико» Мануэль Санчес перешел в «Осасуну» на правах аренды.
Асанья Мануэль
Человек Унамуно определяется тем, что он существует не в абстрактном пространстве философской мысли, а в реальном мире, населенном другими людьми, похожими на него исключительно в том смысле, что все они бесконечно отличаются друг от друга. Особенность этого человека заключалась в том, что ни по каким своим характеристикам он не сравним с другими людьми. Его нельзя свести к группе, частью которой он является, даже если с другими ее участниками его объединяют политические или религиозные взгляды, происхождение, язык и культура. Экзистенциальная концепция Унамуно не встраивалась ни в какую политическую идеологию — ни в правую, ни в левую, — поскольку в ее основании лежал не патриотический экстаз, не процесс обретения единства через классовую борьбу и не осмысление себя через противопоставление другим народам и культурам. Фундаментом человеческого существования философ провозглашал трагедию от осознания собственной конечности и утопическую потребность в преодолении этой конечности, что с интеллектуальной точки зрения делало его как минимум бесполезной, а как максимум — неудобной фигурой для пропаганды. Его рассуждения о неотвратимости смерти нельзя было нанести на транспаранты и гордо скандировать на митингах. Провозглашение сомнения, неуверенности и внутреннего конфликта как принципиальных характеристик человеческого бытия противоречило программам, в духе которых в мире не существовало никакой определенности. В своих взглядах на прошлое и будущее, культурную и национальную идентичность Испании и испанцев Унамуно тоже ускользал от однозначных определений. Он критиковал и прогрессистов, которые считали, что страну необходимо модернизировать по образцу других европейских государств, и традиционалистов, призывавших во всем придерживаться консервативных ценностей. Обе позиции представлялись Унамуно слишком ограниченными, поскольку занять одну сторону невозможно, хотя бы частично не приняв другую.
Отказываясь воспринимать аргументы оппонентов, по мнению философа, и «просветители», и «реакционеры» больше беспокоились о том, как доказать свою правоту, а не о том, как сформулировать лучший путь развития для Испании. Сам Унамуно считал, что нельзя ни отгораживаться от остального мира, ни отрекаться от своих корней. Чтобы достичь процветания и выбраться из череды политических кризисов конца XIX и начала XX века, следовало совместить обе позиции. В политике Унамуно последовательно критиковал марксизм, анархизм, либерализм и национализм, но идеальной моделью государства при этом считал ту, в которой сторонники разных идеологий и представители разных этнических групп смогут продуктивно и уважительно взаимодействовать друг с другом. Испанию его мечты можно было бы определить словосочетанием «динамическое единство противоположностей». Но, пожалуй, самой главной характеристикой мировоззрения Унамуно во всем, что касалось и политики, и индивидуального существования, можно считать его человечность. Он сосредотачивался не на масштабных идеях, ради которых живет и умирает «маленький человек», а на том самом «маленьком человеке из мяса и костей, который рождается, страдает и умирает». Унамуно оказался уникальной фигурой для интеллектуального ландшафта Испании на стыке эпох. Он выстроил концепцию вокруг фигуры реального индивида, отказавшись от претензий других философов на масштаб и универсальность, и одновременно активно участвовал в политических дискуссиях, тревожился о судьбе родины и о проблемах, выходивших далеко за рамки темы «маленького человека».
Как же получилось, что мыслитель, на протяжении всей жизни неизменно выступавший против междоусобных конфликтов, насилия и притеснений, к середине 1930-х превратился в ожесточенного противника республиканского строя и поначалу поддержал восстание националистов, консерваторов и военных? Из противника Республики — в борцы против мятежников Практически вся жизнь Унамуно пришлась на период масштабных геополитических потрясений. За карлистскими войнами в конце XIX века последовала Испано-американская война, закончившаяся для европейской колониальной державы потерей Кубы, Пуэрто-Рико и Филиппин, и монархический кризис 1920-х с военной диктатурой Примо де Риверы с последующим установлением Второй Испанской Республики. Личные переживания Унамуно накладывались на постоянное беспокойство о том, что ждет его страну. Прежний режим существования колониальной империи старого типа казался невозможен, а в новом мире Испания еще не обрела своего места. Философ чувствовал себя потерянным и как гражданин в государстве, которое раздирали на части противоборствующие политические силы, и как человек, мечущийся между религией и наукой, бессмертием и конечностью, скорбью и экстазом. Волнения о туманном будущем Испании, экстаз от пребывания в мире и скорбь от осознания того, что это пребывание не вечно, — противоречивые переживания одновременно вдохновляли Унамуно и погружали в глубокое уныние. Если бы не было моей жены и моих детей, моего мира, который мне дал Бог… Осужденный представлять белое черным, а черное белым и не понимаемый ни теми, ни другими, я с огорчением наблюдаю за затянувшимся спектаклем вульгарности». К моменту написания этого письма Унамуно уже восемь лет занимал должность ректора Саламанкского университета.
По всей стране его знали и уважали как выдающегося специалиста по литературе и философии. Он выпускал сборники стихов и художественных произведений, в которых не менее глубоко, чем в академических трактатах, исследовал испанскую культурную идентичность, рефлексировал над связью между прошлым, настоящим и будущим, переосмыслял классические сюжеты — от приключений Дон Кихота до убийства Авеля Каином. Его карьера складывалась триумфально, а личная жизнь, несмотря на смерть первенца, обретала новые смыслы благодаря теплым отношениям с женой и рождению детей. Тем не менее существование Унамуно даже в самые стабильные моменты оставалось агонией, нескончаемой попыткой обрести себя. В 1910-х политические симпатии философа склонились в сторону либерализма. Унамуно считал, что, лишь преодолев узость мысли карлистов-традиционалистов и бросив все силы на укрепление демократических ценностей, у испанцев получится избежать давно назревшего противостояния между соотечественниками. Одним из явных примеров непримиримого конфликта в испанском обществе философ называл разделение на сторонников и противников Германии в Первую мировую. Сам Унамуно поддерживал Антанту и считал нейтралитет в войне не следствием пацифизма, а свидетельством разлада как среди граждан, так и во власти. Испании придется заплатить высокую цену за свой нейтралитет».
Резкая критика властей в начале 1920-х воспринималась практически как измена: недоброжелатели считали, что если философ поддерживал «крестовый поход» других государств против Германской империи, то косвенно одобрял подобные меры против любого монархического строя. Несмотря на высокий статус и академический авторитет, Унамуно никогда не был ни дипломатом, ни бюрократом. Он откровенно обличал провальную политику не сумевшего примирить левых и правых короля Альфонсо XIII, чем нажил себе немало влиятельных оппонентов. Переворот в сентябре 1923 года, когда генерал Мигель Примо де Ривера при попустительстве монарха распустил легитимное правительство, отменил Конституцию, ввел цензуру и учредил «военную директорию» с собой во главе, предопределил судьбу Унамуно. Сторонники диктатора отнеслись к нему как к антимонархисту, хотя баск всю сознательную жизнь держался в стороне от радикализма и тем более не поддерживал насилие как способ решения разногласий. Тем не менее в 1924 году его сняли с должности ректора и выслали на Канарские острова. Оттуда Унамуно выбрался во Францию и поселился в приграничном городке Андае, чтобы оставаться как можно ближе к Испании, но избежать дальнейших преследований. Вернуться на родину у философа получилось лишь в феврале 1930-го, когда Примо де Ривера лишился поддержки консервативной элиты, короля и армии из-за кумовства, неспособности решить назревшие социальные проблемы и обеспечить экономическую стабильность. Осознав шаткость своего положения, 60-летний диктатор подал в отставку и переехал в Париж, где скончался в марте того же года.
Авторитет короля достиг минимума — десятки тысяч жителей в разных регионах мечтали о республике. Их желание исполнилось в первой половине 1931 года: лояльные монарху политики опасались перехода граждан к открытому насилию и отказывались возглавить правительство. Альфонсо в такой ситуации не захотел бороться за власть и предпочел вместе с семьей покинуть страну, хотя официально и не отрекся. Так началась история Второй Испанской Республики. Унамуно не только восстановили на посту ректора, но и назначили президентом Совета народного образования. В июне 1931 года философа выбрали депутатом Учредительных Кортесов от Саламанки, что позволило ему участвовать в разработке новой Конституции. Несмотря на смену власти и падение консервативной элиты, которую Унамуно резко критиковал перед изгнанием, будущее страны по-прежнему вызывало у него мало оптимизма. Без воодушевления или радости по этому поводу опытный академик сухо говорил, что война, вероятно, осталась единственным способом разрешения противоречий внутри Испании. Он оказался прав: значительная часть населения примкнула к лагерям непримиримых идеологических противников, а республиканское правительство, как и его предшественники, не смогло успокоить все стороны гражданского конфликта.
Когда к 1933 году стало очевидно, что аграрные реформы новой власти не приносят результатов, а антиклерикальные меры лишь усугубляют внутренний раскол, ректор Саламанкского университета повел себя так же, как и при монархии: откровенно и резко высказал несогласие с официальной политикой. Унамуно мечтал об унитарной Испании, где господствовала бы идея сотрудничества, а не классовой борьбы, и где граждане характеризовались бы свободой, дисциплиной и ответственностью. Очевидно, что ни одному из этих критериев Вторая Республика не соответствовала: какие бы решения ни принимали законодатели, они только усиливали разногласия между коммунистами, анархистами, либералами, монархистами и националистами. При диктатуре Примо де Риверы Унамуно провозглашали едва ли не революционером, а после падения монархии, наоборот, критиковали и подвергали санкциям за симпатии к правым. Последнее обвинение нельзя считать полностью беспочвенным, но «консервативный откат» на позднем этапе жизни философа случился не из-за ненависти к пролетариату и не из-за ностальгии по прежнему укладу. Больше всего он переживал не за триумф конкретной партии, а за благополучие Испании. Если Унамуно казалось, что монархисты проваливали свою миссию, он говорил об этом так же откровенно, как когда со своими обязанностями не справлялись республиканцы.
В условиях диктатуры деятельность организации была значительно осложнена. Так, свой первый Национальный комитет под руководством Асаньи партии удалось сформировать только в 1930 году. Alianza Republicana , в который также вошли Радикальная республиканская партия Алехандро Лерруса, Федеральная республиканская партия и Партия Каталонская республика.
Участники альянса провозгласили своей целью борьбу за провозглашение республиканского режима, для чего планировалось избрать всеобщим голосованием учредительное собрание. Республиканский альянс участвовал в двух попытках свергнуть режим Примо де Риверы, в июне 1926 года и в январе 1929 года. В 1929 году альянс покинули федеральные республиканцы и радикалы Лерруса. Возглавил комитет известный праволиберальный политик Нисето Алькала Самора, в прошлом монархист, позднее ставший первым президентом Испанской республики. В 1931 году, после отречения короля и провозглашения в Испании республики, комитет стал первым временным правительством Второй республики, в котором Асанья получил пост военного министра. Вторая республика В выборах в Учредительное собрание партия участвовала в составе широкой коалиции Союз республиканцев и социалистов, объединившей силы разной ориентации — от марксистов до правых либералов. Получив 26 мест, Республиканское действие стало пятой по силе партией в парламенте. В ходе парламентских дебатов по вопросу принятия новой конституции в Республиканское действие поддержало проект, представленный Конституционным комитетом. Партия придерживалась социалистического тренда «мы чувствуем справедливость требований социалистов, социалистической политики» и автономистской тенденции «впервые в истории у нас есть Конституция, которая отвечает внутренней структуре нашей страны» , но без ущерба для национального единства.
Они были повсюду. В Англии, Франции — заметны, в Австрии — к власти пришли, в Испании и Португалии — победили, в Италии — к власти пришли, в Германии… уступили нацистам, проиграли состязание фашистской организацией в Германии были не штурмовики, не НСДАП, а «Стальной шлем», который был упразднен приходом Гитлера к власти. Поэтому еще в 1931 г. Сочетание революционно-синдикалистских идей и консервативно-традиционалистских ценностей выражалось в весьма необычных лозунгах: «Да здравствует новый мир! Экзотизм лозунгов и крайний антиклерикализм Ледесмы Рамоса, несмотря на энергичную деятельность, не позволил Х. Но то, что не получилось у Рамоса, удалось совершить Примо де Ривере. Рамиро Ледесма Рамос В 1933 г. Хосе Антонио сближается с Рамосом и выпускает, совместно с ним, газету «Фасция» «El Fascio» , обличая либерализм и марксизм, и противопоставляя им путь национальной диктатуры. Газету тут же запрещают, а издателя арестовывают. Но репрессии не остановили Хосе Антонио. Он едет в Италию на встречу с самим Муссолини, а по возвращении основывает 29 октября 1933 г. Первоначально Примо де Ривера думал назвать свою организацию «Испанским фашизмом», но по понятным тактическим причинам отказался — не хотел обезьянничать, а кроме того, он знал, что спасение своей страны возможно только с опорой на национальные особенности: «Нас называют подражателями, потому что наше движение, движение за возврат к истинной сути Испании, имеет аналогии в движениях, которые ранее возникли в других странах. Италия и Германия вернулись к своей сути, разочаровавшись в мифах, с помощью которых их пытались стерилизовать. Эти страны возвращаются к своей судьбе, мы хотим сделать то же самое, но самобытность, к которой мы стремимся, будет нашей, а не немецкой или итальянской, поэтому, повторяя то, что сделали итальянцы и немцы, мы станем в большей степени испанцами, чем были когда-либо». Примо де Ривере и его фалангистам предстояли три года напряженного и опасного труда, требовавшего максимальной самоотверженности: «…Мы хотим вернуть Испании оптимизм, веру в себя, указать четкую и энергичную линию общей жизни. Поэтому наше объединение — не партия, это войско; поэтому мы здесь не для того, чтобы пролезть в депутаты, статс-секретари или министры, а для того, чтобы каждый на своем посту выполнял ту миссию, которая ему поручена». В своей политической деятельности Хосе Антонио опирался на передовые для своего времени теоретические разработки философско-публицистической мысли. Впрочем, многое остается актуальным и по сию пору: «Мы все родимся в какой-то семье. Мы все живем в каком-то муниципальном округе. Мы все работаем в каком-то учреждении или на каком-то предприятии. Но никто не родился и не живет в политической партии. Политическая партия — это искусственное образование, которое объединяет нас с людьми из других муниципальных округов или людьми других профессий, с которыми у нас нет ничего общего, и разделяет нас с нашими соседями и сотрудниками, с которыми мы живем вместе. Истинное государство, каким его хочет видеть Испанская Фаланга, не будет опираться на порочную систему политических партий и породивший их парламент. Оно будет опираться на подлинные, важные реалии: семью, муниципальный округ, корпорацию или профсоюз. Таким образом, новое государство должно признать нерушимость семьи как ячейки общества. Автономию муниципальных округов как территориальных единиц и профсоюзы и корпорации как подлинные основы общей организации государства». Хотя мятеж был подавлен, стало ясно, что армия не с Республикой. Антицерковная политика Асаньи и растущее недовольство в обществе привело к конфликту премьер-министра и президента, и республиканское правительство поставило себя на грань банкротства. Мануэль Асанья подал в отставку. Опасаясь левых партий, оттесненных в оппозицию, президент Алькала Самора поручил формирование правительства чуть более «левому» политику, Алехандро Леррусу — лидеру центристской республиканской партии умеренного толка, для которой выборы оказались почти столь же успешными, как и для CEDA. Со стороны ситуация выглядела как реванш правых, консервативных сил, но раздавались и предостерегающие голоса: «…Есть люди, которые верят, что в этой лотерее победила контрреволюция. Многие так довольны. Снова Испания якобы заживляет рану, зашивая ее, тогда как внутренний процесс продолжается. Если говорить проще, то объявляют, что с революцией покончено, в то время как революция продолжает жить внутри, более или менее прикрытая тонким слоем избирательных бюллетеней. Естественно, те, кто принимал эту полуреволюцию всерьез, не ограничивали своих амбиций заменой либеральной монархии на буржуазную республику. Поэтому, овладев властью, они быстро утратили спокойные манеры, на которые возлагали надежды многие. Потом прошли выборы. Правые, имея справедливые основания для протеста и использую лучшие методы, завоевали большинство в парламенте. Сформировалось буржуазное республиканское правительство, и несколько недель консервативные массы пребывали в эйфории, воображая, будто революция «закончилась», как вызывавший раздражение кинофильм. Эти слова Хосе Антонио оказались пророческими. История Испании двух с половиной лет после всеобщих выборов ноября 1933 г. В условиях мирового экономического кризиса усиливались позиции радикальных левых, происходили восстания анархистов, которые правительство жестоко подавляло. Ларго Кабальеро, глава испанских социалистов, призывал к созданию революционной армии. Именно в этот момент коммунисты, предводительствуемые Хосе Диасом и Долорес Ибаррури кличка «Пасионария» , получили из Москвы указание усилить свое до того времени скромное влияние в союзе с другими пролетарскими организациями, и примкнули вместе с анархистами к «Alianzas Obreras» «Союзу труда» Ларго Кабальеро. Отряды молодежи спешно обучались и вооружались. Долорес Ибаррури и Ларго Кабальеро В сентябре 1934 г. Хосе Антонио пишет письмо генералу Франко именно в нем угадав будущего спасителя отечества : «…Победа социалистов равнозначна иностранному вторжению, не только потому что сущность марксизма от начала и до конца противоречит вечному духу Испании. Не только потому что идея Родины презирается при социалистическом строе, но потому что социалисты самым конкретным образом получают инструкции от Интернационала. Любая нация, попавшая под власть социализма, низводится на уровень колонии или протектората. Несомненно, Вы найдете в нем темы для размышлений…». Франко ответил Хосе Антонио не словом, но делом. Менее чем через месяц после письма Примо де Риверы, 5 октября 1934 г.
В сообщении сказано, что уголовные дела возбуждены по статье 426 Уголовного кодекса превышение власти или служебных полномочий. Были сформированы необоснованно завышенные тарифы на жилищно-коммунальные услуги и затраты, связанные с их оказанием. Комитет государственного контроля во взаимодействии с Генеральной прокуратурой продолжит проверочные мероприятия», — проинформировало официальное агентство. Напомним, в ходе состоявшегося 22 февраля в Минске обсуждения доклада о налоговой и акцизной политике в 2016 году Александр Лукашенко подверг критике шоковое повышение тарифов на жилищно-коммунальные услуги , заявил о необходимости разобраться с ценообразованием в коммунальном транспорте и запретил снимать налоговые льготы с самых востребованных населением продуктов питания.