читайте последние и свежие новости на сайте РЕН ТВ: Дугин призвал скорее сформировать суверенное русское мировоззрение Как киевский режим "сдает" Запад, доказывая его причастность к терактам.
Александр Дугин: «Сегодня страшный суд. Он не потом, он сегодня уже начался, он идёт сейчас»
Александр Таранцев, глава концерна «Русское золото», который контролировал почти все рынки Москвы, предложил профинансировать новое издание «Основ», и Дугин охотно согласился. Читайте последние новости дня по теме Александр Дугин: "Говорили о справедливости": Дугин рассказал подробности встречи с Лукашенко, Лукашенко встретился с российским философом Дугиным. Также стоит отметить, что в 1993 году у Александра Гельевича вышла оккультистская и лженаучная книга «Гиперборейская теория», в которой Дугин развивал давнюю историю о стране гиперборее, которая в научной среде давно признана несостоятельной.
Дугин в 1990-е и Дугин в 2023-м...
Александр Таранцев, глава концерна «Русское золото», который контролировал почти все рынки Москвы, предложил профинансировать новое издание «Основ», и Дугин охотно согласился. С вечера субботы Александр Дугин находится в больнице, где за его состоянием следят врачи. последние новости сегодня и главные события по теме - Sputnik Абхазия. Александр Дугин (род. 7.01.1962, Москва, СССР) — философ, политолог, переводчик, социолог. В 1980-е годы Александр Дугин придерживался радикально антисоветских и антикоммунистических взглядов. В своей «главной статье» Дугин заявил, что во всей истории спецоперации сейчас наступила точка невозврата, после отступления союзных сил.
Александр Дугин назначен генеральным директором «Первого канала»
Первая, самая главная причина — потому что Запад нам в этой нашей ситуации ничего из того, что нас даже отдаленно могло бы устраивать, не предложено. Все, что предложил Запад для того, чтобы остановить военные действия, он может предложить только после нашего могущественного, масштабного наступления. Вот когда мы будем двигаться, освободим Харьков, половину Николаевской области, бои будут в Одессе, вот тогда, я думаю, Запад нам что-то предложит. Скажет: возьмите то, что вы захватили, только уйдите из Одессы или из Николаевской области. Сейчас же, когда мы застряли на освобождении тех территорий, которые уже являются частью России, конечно, Запад будет от нас требовать уйти, покинуть эти территории, отдать Крым. Это несопоставимо с существованием России, с существованием ни политической нашей системы, ни лично Путина. Поэтому это просто не рассматривается. Поэтому нам никто ничего не предложит. А то, что нас устроит в качестве старта мирных переговоров, это не устроит уже Запад.
То, что они нам предложат, не может нас устроить объективно, там даже нет такого плана, который бы был ориентирован на то, чтобы русские всерьез его рассмотрели. Заведомо сдавайтесь, уходите, признавайте ваше поражение, участвуйте в репарации. А это не пойдет, мы так не считаем. На этот раз мы точно так не считаем, в отличие от 1991 года, когда они сказали: вы проиграли холодную войну. А мы не то чтобы согласились, но мы сделали вид, что мы этого не слышим. Но не попытались доказать, что это не так. А сейчас мы уже, действительно, бросили вызов Западу уже в войне. И, конечно, остановить ее мы можем только на тех условиях, которые нас минимально устраивают.
Таких условий нам никто не предложит. Те условия, которые нас минимально устраивают, абсолютно неприемлемы для противоположной стороны. Поэтому война будет длиться, длиться и длиться. А что касается опасений мирных переговоров, я думаю, это фантомные боли и некоторая демонстрация того, что наша элита и часть, может быть, даже государства не до конца осознали, что происходит. Так бывает, что человек начинает какой-то процесс, а что он делает, он не до конца понимает. Вот объективная картина — мы уже за пределом этих сделок. То есть эти сделки уже невозможны, по сути дела. Ну, сегодня взорвут этот газопровод или аммиакопровод, или сорвут сделку, нанеся очередной удар по нашему флоту в Крыму, или завтра это произойдет, - когда это станет достоянием сознания наших элит, это вопрос только времени.
А вот разрыв с Западом и фундаментальное, фронтальное противостояние западной цивилизации, это свершившийся факт. Просто у нас отстает сознание. Поэтому, конечно, патриоты правы, что они это видят, они этим возмущаются, они предостерегают против этого. Но я думаю, это моя позиция, что такие опасения временные и несерьезные. На сей раз предать наши национальные интересы мы просто не можем, потому что у нас нет никакого обратного выхода. В 2014 году был выход другой. Сейчас — нет. Панкин: - Что касается простого решения, ведь даже многие интеллектуалы, философы сейчас говорят о том, что решить вопрос можно нажатием на пресловутую красную кнопку.
Нажал — тактический ядерный удар, вопрос решен. Зачем страдаем? Дугин: - Мы встали на путь победы, на путь возрождения России, внутреннего преображения, освобождения Украины и фактически строительства империи. Если мы сейчас нажмем на эту кнопку, мы не сможем насладиться нашей победой. Да, мы скажем: вот вам за всё! Но это будет иметь смысл только в том случае, если, скажем , войска НАТО будут подходить к Курску, Воронежу, или Белгород будет в осаде. В этом случае, когда мы ясно понимаем, что мы проигрываем эту войну, причем тотально, вразнос, я думаю, последней опцией будет уничтожение человечества. И я совершенно серьезно полагаю, что на эту кнопку в какой-то критической ситуации наше руководство нажмет, оно об этом много раз говорило.
Но те люди, которые призывают это сделать сейчас, не могут считаться не только философами, но даже интеллектуалами. Потому что сейчас мы далеко не исчерпали все остальные ресурсы. Наши ресурсы задействованы только в определенной мере. Мы все еще пытаемся сохранить, спасти мирный уклад, комфорт, так, чтобы какие-то части, сегменты нашего общества и нашего государства войны не заметили. Но мы еще их не бросили в бой, мы еще не провели полную мобилизацию промышленности, экономики, государства. Я даже не говорю — полную мобилизацию населения. То есть мы еще израсходовали какую-то часть наших ресурсов. И, кстати, что уже доказало свою эффективность, мы видим по тому, что наши герои на фронте сорвали контрнаступление под вильнюсский саммит врага.
То есть мы эффективны и так, относительно, конечно, эффективны. Если мы начнем включать бОльшие ресурсы, мы будем более эффективны. Я думаю, это рано или поздно придется. И зачем же уничтожать человечество? Мы уничтожим человечество и нажмем на эту кнопку, если дело будет совсем плохо. Оно не очень хорошо, можно сказать, но оно даже и не плохо. У нас новые четыре области. Там есть не полностью освобожденные.
Мы обратились к русскому логосу. Русская философия только сейчас на самом деле получает шанс складываться. У нас философы могут быть, если мы вернемся к самим себе, к русскому логосу. Да, там могут появиться философы, они начинают, кстати давать о себе знать. Но эти настоящие русские философы — это философы войны, это философы фронта, это философы победы. Они есть. Они интеллектуалы такие же. Они сейчас формируются, они сейчас пробуждаются, они сейчас взрастают, они сейчас появляются.
И, я думаю, чем более они интеллектуальные, эти интеллектуалы, тем более они внятно и ясно понимают и ставки, и цену, например, ядерного удара. Ядерный удар не может использоваться нами в одностороннем порядке. Мы получим ответ, немедленно. Панкин: - Тактический может. Стратегический не может. Дугин: - Тактический — это как обвальный процесс. Если даже мы ударим тактическим оружием, я думаю, что мы получим симметричный удар так или иначе. И это просто начало эскалации.
То есть мы нанесем, может быть, тактический удар по Украине, но ответит нам уже не Украина, а те, кто стоит за ней. И переход от тактического к стратегическому — это вопрос, который может быть цепной реакцией, уже не контролируемой ни одной из сторон. Поэтому прибегать к тактическому ядерному оружию, на мой взгляд, мы станем в случае того, что ситуация станет для нас катастрофической. Она не является уж такой безоблачной, но катастрофической она сегодня не является точно. Панкин: - Давайте посмотрим на развитие ситуации с Пригожиным. Я могу это охарактеризовать как цирк с конями. А вы что скажете? Дугин: - Это не совсем философский вопрос.
Но я думаю, что все было серьезно. Все было на самом деле. Панкин: - Я про развитие говорю, про обыски сейчас, про то, что непонятно где Пригожин. Лукашенко говорит: он не в Беларуси. Хотя мы его вроде как туда отправили и даже видели скриншот, как он якобы прилетел в Беларусь, в Минск. Лукашенко говорит: его здесь нет. Его видели в Питере. Золотые слитки, парики.
Дугин: - Я думаю, что мы находимся в состоянии, которое называет афтершок. После шока, после землетрясения возникает афтершок, что-то еще звенит, трещит, уже это не опасно. Главная угроза позади. Но тот ужас, который мы пережили, а мы стояли на грани гражданской войны, нам показали очень многие уязвимые стороны нашей системы, нашей государственности, это такой был неожиданный удар и нарушение лояльности, клятвы со стороны восставших, неготовность к этому, безусловно, власти, обнажение очень многих фатально слабых частей нашей политической и военной системы. И одновременно открытие резервуара решения этой проблемы. Это тоже новые возможности. Мы же победили тем, что мы не допустили гражданской войны. Это гигантская победа.
И все это настолько серьезно, что дальше, на мой взгляд, в связи с масштабностью и глубиной, историческим измерением этого события, все остальные аспекты афтершока, детали его, - были обыски, не были, где Пригожин, - не имеют вообще никакого значения. Пригожин достиг максимума до этого мятежа. То есть стал очень важной политической фигурой, которая просто поднялась из ситуации более-менее управляемого, в ручном управлении действующего механизма, он выпростался из этой системы контроля, повел себя как стрельцы или как Дикая дивизия, или как казаки в свое время. Казацкие бунты были сплошь и рядом в нашей истории. Он напомнил нам об этом измерении, об этом субъекте. И это было грандиозно. Кульминацией этого стал марш. Но дальше сама возможность такой субъектности может осмысляться по-разному.
И вот сейчас, мне кажется, мы просто в шоке. Наша политическая система, столкнувшись с этой самой возможностью такой субъектности, посмотрите, как заведомо обреченных либералов, которые размахивали плакатиками, детишки слабоумные, школьники бегали за Навального признан в России экстремистом и террористом , но мы этому очень жестко противодействовали. За этим стоял Запад, но народ-то просто плевать хотел на это копошение. Этого никто и не заметил. Как и арест Навального. А вот Пригожин — это совсем другое. Значительная часть его лозунгов — это то, что живет в нашем народе. И это было, конечно, очень серьезно.
Сейчас возникает момент, если мы обращали такое большое внимание на нейтрализацию не особенно опасной угрозы в лице либералов, которые поддержки в нашем обществе никакой не имеют, какие-то городские дети, часть интеллигенции, - абсолютно не народная сила. А вот Пригожин заявил себя как сила. Причем совершенно суверенная и имеющая определенные симпатии народа. От него отвернулись многие, я думаю, подавляющее большинство во время мятежа. Показав, что народ не за мятеж. Но народ за то, о чем Пригожин говорил. И власть сейчас находится в некоторое растерянности. Можно исключить всякую суверенность, бить по всякой суверенности.
Но тогда мы просто проиграем войну. На фронте реальность, война рождает сильных людей. И с ними надо нам иметь дело. И чем больше их будет, тем быстрее победа. Но одновременно второй момент. Эти сильные люди — это совсем другое. Они не действуют по команде. С ними надо как-то по-другому.
Власть не знает. Потому что таких сильных людей до последнего момента, неуправляемых, если угодно, или частично управляемых, не появлялось. Что, теперь без сильных людей нам дальше двигаться? Тоже не ответ. Всех их искоренить и всякую свободу, волю, мужество просто заведомо заклеймить? Но и это тоже не выход. Подавить Пригожина и подавить «Вагнер», уничтожить? Это на самом деле сделать их позицию гораздо более весомой.
На мой взгляд, это не цирк, как вы сказали, а колебание, неопределенность. Я думаю, что правильным сценарием для власти было бы: четко зафиксировать, что это был мятеж, осудить подобного рода действия и противодействовать им заведомо и всегда, во имя сохранения империи. Но понимая, что придут они, скорее, справа, имею в виду — от патриотов, левых и правых патриотов, а не от либералов. Значит, мы уже находимся вообще в контексте только патриотизма, где выбирается — это патриотизм или другой. А либерализма в этом мятеже вообще не было. Они просто купили билеты, наняли свои «Джеты» и сбежали. Либералы в этой ситуации сбежали в большей степени, чем после начала СВО. Вначале ломанулась из России пятая колонна, а тут уже шестая колонна, следующая, уже системные либералы задрожали и, боясь мести и справедливости, понимая, что они насилуют справедливость, они не нашли ничего лучшего, чем сбежать.
На Великий Пост. Но помня об этой вечности впереди, мы можем ограничивать сроки лишь для собственной дисциплины. Планы на тысячу лет не нарушит то, что может сбить намерения сегодняшнего дня. Это единственный вид прокрастинации, который придает, а не забирает силы.
В 1923-1934 гг.
При этом в 1938 г. После этого философ переехал в Швейцарию, где до конца жизни проживал в пригороде Цюриха Цолликоне.
Единственно, остается только работать и работать», -сказал Дугин. К слову, Дугин отметил, что избрание секретаря регионального отделения «Единой России» Ильи Осипова в Генеральный Совет партии — это большое и заслуженное доверие к нашей области.
Александр Дугин: обновлённое общество без духовности не построить
Последнее слово команданте «Как поступит Мадуро в ходе переговоров? У него два образца — Янукович и Асад. Янукович начинает переговоры, верит восставшим и Западу и оказывается сверженным, а позднее — жалким беглецом. Асад говорит с оппозицией языком силы, на первом этапе теряет позиции, но с помощью правильной геополитики опора на Россию и Иран, а также на продуманную стратегию отношений с Турцией и курдами при полном пренебрежении атлантистскими и исламистскими требованиями в дальнейшем, в ходе кровавой гражданской войны, оказывается победителем. Янукович — трусливый провал. Асад — трудный и кровавый, но героический путь к победе».
К этим встречам придется готовиться - просто чтобы было что сказать. Учиться ради них. Кроме открытия предельных секретов нашего пребывания здесь, предстоит любознательность в отношении того, что только намечено в прижизненном обучении. Человек должен умирать с большими планами - с волнением, какое испытываем мы перед открытиями.
Дашу не забывают, в честь нее названы улицы, появился университет ее имени. Как вы прожили этот год? Что он изменил для вас? Как вы изменились? Я никогда в жизни не находился в таком состоянии, как в этот год. Это уже не называется жизнью, и ничто не может заменить Дашу ни как дочь, ни как человека, ни как личность. Для меня кошмар, который произошел год назад, 20 августа, на фестивале «Традиция», повторяется и повторяется. Люди, которые хотели причинить мне боль, своего добились. Я миллиард раз предпочел бы, чтобы убили меня. Я отдал бы всё, чтобы сесть в ту машину самому. Это не проходит и, наверное, не пройдет. Ничто и никакие обстоятельства никогда не смогут ни компенсировать эту утрату, не помогут смириться с ней. Я помню эту женщину-убийцу, которая подходила ко мне за несколько минут до убийства вместе с дочерью. Она сняла нас и сказала, что приехала из другого города, чтобы послушать мою лекцию. Вот этот цинизм, эта бесконечная жестокость врага. Я, честно говоря, не ожидал, что так всё может быть. Я считаю, что воины, которые воюют за свою страну, за свою веру, за свою державу, за свой народ, они должны быть готовы к смерти. Да, их смерть — это всегда трагедия. Но такое циничное убийство дочери на глазах отца, убийство девушки, которая не принимала участие ни в каких военных действиях, никогда не призывала к расправам над теми, кто является нашими цивилизационными врагами, призывала в своих интервью и выступлениях понять врага, понять женщин с той стороны… Есть в этом что-то сатанинское. Я тогда читал на фестивале лекцию о дьяволе в истории. Вот представляете, дьявол сидел и слушал мою лекцию, убил после этого мою дочь. Я не знаю — можно, наверное, и умереть, и испытать страшные страдания, так и не подойдя к этому кошмару, которого я никому не пожелал бы. Я сказал, как чувствую. Не могу говорить какие-то дежурные фразы о том, что Даша была великим человеком. Люди ставят ей памятники, пишут картины, складывают стихи, сочиняют музыку, слушают ее. Мы опубликовали ее дневник, скоро выйдет книга «Эсхатологический оптимизм» — это была главная идея Даши. Мы готовим третью книгу из ее статей и выступлений, расшифровываем ее лекции. Она будет называться «Русский фронтир» — практически ее завещание, хотя она, конечно, собиралась жить долго и стояла у истоков своего бытия. Я очень благодарен людям, которые Дашу не забывают, которые за нее молятся, вспоминают ее, изучают, открывают для себя. Но это — капля в море того, чем она была и чем она должна была бы стать. Вспоминается фильм Михалкова «Солнечный удар», где его герой говорит: «Как это случилось и когда это произошло? Это не украинское государство было хорошим, а потом превратилось в террористическое. Украинская идея имеет свойство только в ненависти к русским, к великороссам. У Польши, например, неприязнь к нам имеет исторические корни — когда-то поляки были независимым от нас государством, подчас даже более успешным — в Кремле в Смутное время, как мы знаем, сидел польский гарнизон. Просто потому, что украинцы — часть нас самих. И вот в части нашего народа возникла идея терроризма. Хотя мы и так братья, мы живем в одном государстве, мы, собственно говоря, и отвоевывали у тех же поляков, у австрийцев, у турок эти земли. И этот народ — братский — мы его освобождали. Он жил там же, где жил, только свободно, без господ, потому что брат брата не может из рабства выкупить. Террористическим государством Украина стала еще до своего появления. Сама украинская идея есть чистый терроризм, воплощение ненависти, расизма, необоснованной вражды к своим братьям, пересмотр всех исторических эпизодов, создание абсолютно ложной, выдуманной, чудовищной, агрессивной, мифологической истории. Появление украинского государства означало начало террора, и это было неизбежно. Рано или поздно киевский режим превратился бы в то террористическое образование, которым является сейчас. В 1991 году мы своими руками создали этот террористический анклав. Эксперт по религиям назвал самый разрушительный культ на планете Время пришло, и эта зараза терроризма распространилась с Западной Украины на Центральную, потом частично и на Восточную. То, что мы не противодействовали этому 30 лет, по сути, возлагает эту вину и на нас тоже. Нельзя сказать: «Вот они — плохие». С самого начала, когда заговорили о «незалежной Украине», — всё, в этот момент надо было вводить войска, потому что дальше будет то, что мы видим сейчас. Будут зверства, террор, насилие, геноцид тех, кого они считают своими врагами. Украинская государственность должна прекратить свое существование. Она никакой другой, кроме как террористической, быть не может. И если мы поставили в СВО задачу денацификации и демилитаризации, то мы сможем осуществить это, исключительно установив полный контроль над этой землей. Над нашей землей, где украинцы всегда жили свободно. И это их почва, это их родина. На эту родину мы не покушаемся. Мы покушаемся на террористическую идеологию, которая там воцарилась. Мы продвинулись в этом наступлении? И как далеко мы хотим и можем зайти? И неслучайно наш президент сказал, что мы противостоим сатанинской цивилизации. Современный Запад — это цивилизация сатаны. Никогда еще так прямо западная цивилизация нас не атаковала. Бросали французов, но тогда на стороне Наполеона не были англичане. Бросали Гитлера, но Америка и Британия не были на его стороне. То есть Запад атаковал нас частями, а сейчас атакует глобально и фронтально. И именно это и делает этот конфликт, может быть, самым важным в истории. Потому что это — столкновение с западной сущностью, которая сегодня действительно становится открытой, тоталитарной, сатанинской. Античеловеческой — в полном смысле слова. Что касается того, как мы далеко можем зайти... Несмотря на то что мы противостоим Западу, напрямую мы им не угрожаем. И границы Львовской области и Галиции нас остановят, мы не пойдем дальше. Остановят, если это не будет уже полноценный общеевропейский конфликт с нами, если туда не введут войска НАТО. Но мы можем и должны дойти до западной границы Украины. Вот это — наша черта. Если мы не дойдем до этой границы, мы погибнем. Мы не можем остановиться где-то посередине, где-то в территориях, которые мы освободили. Или где-то рядом с ними. Полумеры больше не сработают. В 2014 году мы остановились на полумерах — и вот что получили. Любое перемирие, заключенное до полного освобождения Украины, — это катастрофа, необратимая и финальная. А победа на Украине — это принципиальная возможность для нас быть цивилизацией исторически, русской евразийской цивилизацией.
Однако, если вдуматься, то окажется, что, по сути, Дугин призывает к остановке развития российской экономики, а также — и к возврату феодальной раздробленности, которая существовала на Руси тысячу лет назад. Но тогда возникает логичный вопрос: а кто, как и чем защитит страну от внешней угрозы? Ведь именно на постоянную угрозу Запада, якобы стремящегося поработить Россию, и жалуются консерваторы, подобные Дугину. Сетевой аналитик Анатолий Несмиян пишет по этому поводу: «Город явился ответом на возникшее противоречие еще традиционной фазы развития. С одной стороны, для нормального функционирования экономической системы традиционной фазы требуется относительно равномерное распределение населения по поверхности плодородных земель, что предполагает невысокую плотность населения в любой точке территории. Однако военная необходимость защиты территории требует концентрировать крупные массы людей в небольшом числе городов».
Заметки по поводу схватки вокруг Александра Дугина и философа Ильина
А нынешняя спецоперация на Украине — это желание России защитить свой русский мир от Запада. Дугин считает, что в будущем появится евразийская сверхдержава, когда Россия интегрирует бывшие советские республики в новый Евразийский Союз. На Западе философа воспринимают более, чем серьезно: с 2014-го он находится в санкционных списках ЕС, с 2015-го — США. Американский политический комментатор и сторонник теорий заговора Гленн Бек в своей YouTube-канале назвал нашего мыслителя «самым опасным человеком на планете».
В этой связи Дугин подчеркнул, что у России нет будущего, если продолжать следовать по этому пути. Никакого будущего, никакого горизонта-2040 в России нет, потому что, особенно сейчас, когда мы бросили вызов этому глобальному субъекту, еще не определившись со своим субъектом, не определившись до конца, от чьего лица мы это сделали — мы уже начали воевать с тем, кто есть, кто хорошо себя осознает и думает за нас… Я много раз рассказывал свою беседу в Вашингтоне со Збигневом Бжезинским, когда мы сидели у него в кабинете, перед нами лежала шахматная доска, и я говорю: вы не думаете, что шахматы — это игра для двоих, имея ввиду классическую политику нашего президента, который играет с Западом? Нет, говорит он, шахматы — это игра для одного. Потому, что с той стороны твой игрок», — сказал он.
По его оценке, сейчас Россия начала движение к одному из вариантов определения себя как субъекта, в частности, как национальное государство. Россия объявляет себя суверенным государством и вкладывает в это понятие некое абсолютное значение суверенитета… Это можно назвать стратегией импортозамещения или Россия мыслит себя как национальное государство, но к своему суверенитету, в отличии от глобалистов, относится на полном серьезе. Тогда Россия говорит — я Запад, часть культурно-исторического Запада, но я не подчиняюсь Западу», — пояснил он. Тогда возникает идея, что Россия вообще не Запад, что это отдельное историческое явление, у которой собственный путь и цели, никакой нормативности и обязательности западных целей и пути развития, в том числе, демократия, рынок, либерализм, права человека, гендерное равенство, Грета Тумберг… Все это может быть спокойно поставлено под вопрос, не значит отвергнуто. Здесь речь идет о полной и тотальной ментальной деколонизации нашего общества», — подчеркнул Дугин. По его мнению, горизонт-2040 для России будет зависеть от того, какое решение будет принято относительно собственной идентичности.
Потом из него стали выходить территория за территорией, а так как русофобия не спадала и превратилась в настоящую войну с русским миром, Украины больше не будет вообще», - говорится далее. Да, нанести России серьезный вред — ценой уничтожения целой страны как сейчас в случае Украины — Запад еще способен. Но что-то сохранить, защитить, построить, создать, упорядочить… Это не к ним», - пишет автор статьи. Если мы хотим настоящей интеграции евразийского пространства, у нас должен быть последовательный план, а не просто серия ответных — пусть подчас и эффективных — шагов. Надо действовать на опережение. Ведь на самом деле Запад сам никогда не верит в свои обещания тем соседним с Россией странам, которые становятся на путь прямой геополитической русофобии. Что бы они себе ни напридумывали, Западу достаточно начать конфликт, а если в результате союзник будет разорван, расчленен и уничтожен, его не трогает. Для России же они — нечто намного большее. Даже без пафоса дружбы народов это просто наша общая, единая земля. И это народы, единые с нами в своей исторической судьбе. Как ни убеждали в обратном их проплаченные Западом предательские элиты», - отметил эксперт. Пашинян, возглавляющий все еще союзную России Армению, полностью под контролем Запада. Он сдал Карабах, пальцем не пошевелил для защиты армян.
Он уверен: "налицо организованная подрывная компания по системной диффамации". Александр Дугин в личном Телеграм-канале объяснил , кто и зачем устроил "сетевую атаку" на любимого философа Путина Ивана Ильина. Напомним, в начале апреля, практически одновременно с возбуждением Следственным комитетом России уголовного дела по статье "Финансирование терроризма" в отношении связанной с семейством президента США компании "Бурисма", началась "информационная атака" на Высшую политическую школу, названную именем любимого философа Владимира Путина - Ивана Ильина. Как заверил Дугин, исследование нападок на Ивана Ильина позволило выяснить, что они направлены против традиционных ценностей, консерватизма, патриотизма и в конечном итоге - против самого президента. На данный момент имеются убедительные доказательства того, что атака была запущена извне. Более того, она получила поддержку одновременно от двух сетей - либералов иноагентов, релокантов, "нетвойнистов" и коммунистов, уверяет Дугин. Налицо организованная подрывная компания по системной диффамации, - уверяет он.
Дугин высказался о петиции против школы Ильина
Но внутри нашей страны есть силы, которые не приемлют многополярную волну и хотят вернуть все «как было», уверен философ Александр Дугин. Александр Дугин: С наркотиками пора начинать бороться не менее радикально, чем с мигрантами. С вечера субботы Александр Дугин находится в больнице, где за его состоянием следят врачи. Также стоит отметить, что в 1993 году у Александра Гельевича вышла оккультистская и лженаучная книга «Гиперборейская теория», в которой Дугин развивал давнюю историю о стране гиперборее, которая в научной среде давно признана несостоятельной. Теперь в лице Столтенберга сочетаются одновременно голубь и ястреб, как в голове у шизофреника раздаются одновременно два голоса, призывающие к противоположным поступкам». 31 октября, 2018 16:01. Лента новостей. Александр Дугин. То, что сейчас происходит с миграцией, это ужас.
Александр Дугин
Главная Наша деятельность Новости Александр Дугин: Выступление Председателя партии Медведева отображало все аспекты жизни. последние новости сегодня и главные события по теме - Sputnik Абхазия. Резюмируя выступление на секции КФУ, Александр Дугин сказал. Студенты Российского государственного гуманитарного университета (РГГУ) опубликовали петицию «против учебно-научного центра имени Ивана Ильина», который возглавил философ Александр Дугин. Уважаемый Александр Гельевич, будучи знатоком многих языков и книгочеем, отлично владеет трудами многих философов. Так вот, по мнению обозревателя, философ Дугин утверждает, что основная проблема власти заключается в недостаточном количестве властных качеств.