Хабенский объяснил нежелание фотографироваться с особенным ребенком Бледанс. новости комитета Михалкова. По мнению 46-летнего Константина Хабенского, это – некая плата творческого человека за тот дар, которым он обладает и пользуется каждый день. Константин признается, что очень скучает по сыну, который уже много лет живет в Барселоне с бабушкой. Константин Хабенский – один из самых успешных и высокооплачиваемых актеров нашей страны. Звездные дети столкнулись с потерей самого близкого человека. И супруга Константина Хабенского, и Жанна Фриске в критической ситуации, выбирая между здоровьем своим и нерожденного ребенка, сделали выбор в пользу ребенка.
Константин Хабенский показал дочь: 2-летняя Саша растет очаровательной блондинкой
Простите, Константин Юрьевич, не поняла». Между тем возмущение Бледанс разделили отнюдь не все. А некоторые и вовсе обвиняли в спекуляции на чувствах: «Зачем все время подчеркивать с «особенным» ребенком? Мол, как же так, он и сам помогает детям с тяжелыми заболеваниями! Отказав Бледанс в снимке, он не развернулся, не ушел, а объяснил ей почему, и думал, что она его поняла.
Это просто момент воспитания и внутреннего самоощущения».
Я хочу верить, что смогу понять, что прячется за этими двумя словами: «ты» и «молодец». Напомним, Константин 8 лет состоял в браке с журналисткой Анастасией Смирновой, которая подарила ему сына Ивана, однако в 2008 году, после года борьбы с тяжелой болезнью, Анастасия ушла из жизни. Артист тяжело переживал потерю супруги и в другие отношения вступил лишь спустя несколько лет после ее смерти, в 2013 году. Читайте также: Фото на анонс: Instagram olga.
Главное, чтобы они были добрыми, повторюсь», — рассказал Константин Хабенский.
Хабенский тяжело переживал смерть первой жены. В память о матери своего единственного сына актер открыл благотворительный фонд. С осени 2021-го актер является художественным руководителем этого театра. В начале марта старшая дочь Константина Хабенского и Ольги Литвиновой Александра была госпитализирована в одну из столичных клиник с заболеванием легких. Звезды никак не комментировали проблемы со здоровьем у наследницы. Сыну Константина Хабенского в сентябре исполнится 17 лет.
Его бабушка одно время жила с шеф-поваром Анной Рязанской, которая привила всей семье любовь к кулинарии. Также сын Хабенского посещал спортивные секции и изучал искусство. В общем Инна Глебовна старалась всесторонне развивать мальчика. Теперь же ей придется поменять взгляды на учебный процесс, ведь учиться её внук будет в столице.
Однако из-за ковида в прошлом году актер почти не видел своего старшего ребенка. Помимо появившихся проблем с закрытыми границами, в школе сына актера объявили о смене системы обучения детей. Из-за этого Хабенский принял решение о переезде его сына обратно в Москву. По данным источника, Ваня будет и дальше жить со своей бабушкой, которую он называет своей мамой. Актер поселит их в отдельной квартире и подготовит всё для перехода его сына в новую школу, расположенную рядом с домом.
У Константина Хабенского родился второй ребенок
Напомним, ради лечения жены Хабенский продал большую часть имущества и хватался за любые роли. Анастасию пытались спасти лучшие врачи Лос-Анджелеса, но, к сожалению, болезнь оказалась сильнее. Константин очень тяжело переживал смерть любимой. Лишь спустя несколько лет он вернулся к нормальной жизни и активно занялся благотворительностью. В 2013 году актер женился во второй раз. Его избранницей стала коллега Ольга Литвинова. У супругов родились две дочери — Александра и Вероника.
Детство и юность Константина Хабенского Детские и юношеские годы народного артиста России Константина Хабенского прошли в Ленинграде, в Выборгском районе, на улице Композиторов. Уже тогда учителя отмечали, что мальчик явно обладает талантом к перевоплощению.
Фото: kinopoisk. Правда, в первый класс Хабенский пошёл в другом городе — Нижневартовске, куда семья переехала вслед за отцом, который хотел заработать на Севере денег. Несколько лет мама и папа будущего артиста отработали в «Мостоотряде-69», после чего Хабенские в полном составе вернулись в родной Ленинград. Кстати, по национальности Хабенский еврей, вернее, имеет еврейские корни, чего никогда не скрывал. Как и многие евреи, предки артиста получили фамилию по месту, в котором они проживали — в их случае это был городок Хабно в Киевской губернии. Школьные друзья запомнили Константина весёлым парнем, который был горазд на всяческие затеи и выдумки. По словам одного из приятелей, Александра Томилова, Хабенский с детства любил читать и не отличался высоким ростом — всего 172 см, но при этом был любимцем девочек, прекрасно играл на гитаре. А вот в школе у молодого человека дела не всегда ладились.
Настоящий тиран! В его классе постоянно были выбиты окна, потому что ему регулярно мстили. Костю он очень не любил, потому что тот никогда не приносил на урок рисования то, что требовалось. Помню, что в этот список почему-то входили зеркало, расческа, клеенка, — вспоминал Томилов. Этот Василий Антонович, по словам Александра, часто задавал ученикам сочинения по картинам известных художников, причём очень большого объёма — минимум на пять страниц. И однажды Костя, которому было лень писать, придумал хитрость: написал только первую и последнюю страницы, а между ними просто вставил какую-то ерунду не по теме, вроде пересказа «Трех мушкетёров». Хабенский был уверен, что учитель всё равно не читает эти многостраничные «труды» — но не тут-то было: преподаватель не только заметил подлог, но и ужасно разозлился: «По всей школе бежал за Хабенским с метровой линейкой, чтобы его наказать». Сам Константин Юрьевич не скрывает: в детстве он водился не с самой лучшей компанией, и пай-мальчиком точно не был.
Хотя и активно занимался спортом. Но не настолько, чтобы это стало профессией. В детстве вообще все было: улица, гитара, дешевый портвейн. Даже приводы в милицию, которыми хвастаться не буду. Слишком уж они были незначительны. Я как-то вкусил уличной жизни, попробовал ее и пошел дальше своей дорогой. Молодому человеку потребовалось целых три года, чтобы осознать — техническая стезя совсем не его. Техникум пришлось бросить.
Чем только не занимался будущий знаменитый артист: и полы мыл, и улицы подметал, и в переходах выступал с гитарой. Сам актёр вспоминает, что с 18 лет вкалывал на нескольких работах. Одним из многочисленных мест работ стал театр «Суббота», в который Константин устроился монтировщиком сцены. Именно там, таская декорации и реквизит, он вдруг ощутил тягу к искусству. Хотя никогда до этого не рассматривал актёрскую деятельность как что-то серьёзное: мечтал стать пожарным, космонавтом, моряком, в общем, кем угодно, только не артистом. Но вовремя спохватился, подумал о будущем моей многострадальной Родины и решил избавить авиацию от своего присутствия, — с улыбкой говорит Константин Юрьевич. Случай привёл его на сцену: Хабенскому подвернулась халтура в массовке. Он вышел на сцену — и понял, что пропал.
Теперь путь его лежал исключительно в театральный вуз. Константин Хабенский — актёр В 1990 году Хабенский подал документы в Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии ЛГИТМиК и с лёгкостью поступил на курс выдающегося театрального педагога В. Уже во время учёбы Константин стал звездой: он играл Ломова в водевиле «Шутки» по Чехову, отметился яркими ролями в постановке «Время Высоцкого» и даже воплотил образ Чебутыкина в спектакле «Три сестры». Авангардистская постановка Юрия Бутусова прогремела на весь Петербург, а затем привлекла и внимание мэтра Алексея Германа. Великий режиссёр так проникся дарованием и искренностью молодых актёров, что тут же пригласил их сняться в своём фильме «Хрусталев, машину! К слову, дружба Хабенского с Пореченковым, Трухиным и Зибровым длится уже много лет, с тех самых бесшабашных студенческих времён. Особенно крепкие отношения Константина Юрьевича связывают с Михаилом Пореченковым, которые ещё в институте составили яркий и оригинальный дуэт. Пореча и Хаба, как их прозвали окружающие, постоянно дурачились, импровизировали и выдумывали невероятные сценки, а после окончания вуза часто снимались вместе.
С годами эта дружба только крепла. Именно семья Михаила Пореченкова поддержала Хабенского, когда на его супругу обрушилась страшная болезнь — рак. А жена Михаила практически заменила маленькому сыну Константина маму. Тёплые отношения поддерживает с Хабенским и Михаил Трухин, который долгие годы снимался вместе с другом в культовых «Улицах разбитых фонарей». По словам Михаила, когда в студенчестве они с Костей играли в спектакле «В ожидании Годо», каждый сбрасывал за один вечер по несколько килограммов. Такой совместный труд превратил друзей практически в родственников. Зато в это же время он набирался телевизионного опыта — подрабатывал ведущим на одном из местных телеканалов. Фото: пресс-служба МХТ имени А.
Чехова Через год Хабенского пригласили на работу в московский театр «Сатирикон» им. Райкина, правда, и тут главных ролей ему не давали. В основном молодому артисту доставались эпизоды, но даже в них он выкладывался на все 100 процентов. Будь то «Трёхгрошовая опера» или «Сирано де Бержерак» — везде юный Константин старался показать себя. Но только в 2001 году Хабенский находит по-настоящему «свой», родной театр, где его талант тут же замечают и где ему дают главные роли. А в 2014 году Константин удивил театральную публику необычным моно-спектаклем «Контрабас» — его поставил режиссёр Глеб Черепанов по драме Патрика Зюскинда.
Мол, как же так, он и сам помогает детям с тяжелыми заболеваниями! Отказав Бледанс в снимке, он не развернулся, не ушел, а объяснил ей почему, и думал, что она его поняла. Это просто момент воспитания и внутреннего самоощущения». Дальнейшие действия я не знаю, как оценить... Видимо, просто жарко очень? За несколько месяцев до этого он повздорил с журналисткой, поинтересовавшейся, поймет ли его «Собибор» молодежь с попкорном и колой.
Кому-то даже успели помочь. А потом, когда у нас все произошло… ну, когда все случилось, я понял, что грош мне цена, если я эту историю не продолжу. Если вот в этом моменте закончу существование фонда. Я решил продолжать один. Со временем стали появляться вокруг люди, которые были готовы помочь: приходили, уходили. Потом мне вдруг повезло: пришла Алена Мешкова и ее команда. И у фонда случился перезапуск. То, что сделала Алена, я бы не смог никогда. Это менеджмент. Из меня менеджер — нулевой. Команда, которая пришла в фонд, принципиально пересмотрела все прошлые позиции и предложила план развития. А я сидел, открыв рот, и понимал, что это какая-то фантастика, — что они предлагают. И что, скорее всего, это в фонде работать не будет. А оно вдруг заработало. И пошло такими темпами, что я теперь уже не очень понимаю, почему это называется фондом Константина Хабенского. В этом году у нас около семисот подопечных. Не детей, семей. О чем это? И нужна железная уверенность, что тебя не бросят. Знаете, я запомнил одного парня из Запорожья, который приехал к нам с полуторагодовалой дочкой. Он всю жизнь работал ментом. У него взгляд был такой непробиваемый: уличный, натертый. Мы с ним сидели, я ему объяснял, что нужно сделать, какие бумажки заполнить, куда им с женой пойти после того, как они в отделение заселятся, а он вдруг говорит: «Костя, я всю жизнь привык людей подозревать. Когда ехал сюда, меня спросили: кто тебе деньги даст? Я ответил: Фонд Хабенского обещал. Ну и все такие: ага, сейчас, конечно, ха-ха-ха». А потом он вдруг говорит: «Я не верил людям. А вы это изменили». Я его похлопал — он такой огромный амбал — по плечу: «Всё, лечитесь, держитесь, не унывайте. Я побежал, у меня дела». Но я тогда подумал о том, что, может быть, фонд нужен для такой элементарной вещи, как вера человека в людей. Я не помню детей, если честно. Я помню родителей. Точнее, их глаза. Там очень высокая концентрация боли и страха. У детей совсем не так. У детей нет страха смерти практически: они не так связаны какими-то материальными якорями, долгоиграющими планами и обязательствами перед близкими. Иногда я думаю, что, из-за отсутствия страха, опухоли в голове — это один из самых сложных и тяжких онкологических диагнозов — у детей излечиваются намного чаще и лучше, чем у взрослых. У меня нет этому подтверждений никаких, наука еще, слава Богу, не рассказала нам молекулярные схемы страха, любви и ненависти, что-то еще все-таки — остается тайной. Но если про страх — это мои домыслы, то в том, что любовь и возможность сохранить привычный ритм жизни — это важная составляющая лечения, я уверен. А значит — важная задача фонда. Это к вопросу о шести тысячах семей, которым помогает фонд. Я попробую объяснить: у нас есть прекрасные сумасшедшие родители, которые, узнав о болезни, не только не меняют график ребенка, наоборот — делают все возможное, чтобы оставить все секции и кружки на своих местах. У нас есть родители, которые, несмотря на болезнь, мчатся с ребенком на конкурсы и соревнования как это было в здоровой жизни , и наша задача — сделать все, чтобы они своего энтузиазма и своих сил не растеряли, просто корректировать: ребята, ваш ребенок принимает кое-какие препараты, которые сказываются на длине ежедневного забега, поэтому вы чуть-чуть поберегите его. Но не останавливайтесь! У нас есть 11-летний парень, выигравший олимпиаду во время лечения, есть девчонка, которая до болезни боксом занималась, танцами и музыкой, сейчас, уже после терапии, вернулась в бокс. А с танцами пока придется подождать: там крутиться, вертеться надо, ей тяжеловато еще. Есть у нас парнишка, который загремел в больницу почти выпускником и потерял из-за болезни зрение. Но родители сказали: «Никаких соплей», наняли репетитора, и он сдал ЕГЭ, поступил в универ, ходит и учится. Так вот, чтобы у всех этих семей были силы поддерживать своих детей, им самим нужна поддержка, плечо. Мы стараемся этим плечом быть. В любой ситуации. Мы должны объяснить, что происходит, предложить помощь. И никогда не судить. Даже если нам кажется, что родители поступают вопреки нашим рекомендациям и даже здравому смыслу. Бывает, даже отказываются от классического лечения. Я говорю: «Вы вправе сделать все, но мы вам хотим предложить и рекомендуем сделать сюда два шажочка, потом направо два шажочка. Вот вам рука, пойдемте. Устанете — отдохните. Потом по коридору десять шажочков. Там будет стульчик. Вы сядете, и мы скажем, куда идти дальше». Это тоже очень важная задача — подхватить ошеломленного болезнью человека. Потому что в этом состоянии — я это знаю — он растерян, беспомощен и очень уязвим. Left Right — Вы простили журналистам то, как они десять лет назад воспользовались вашей беспомощностью в момент болезни Насти? Но это и не журналисты, это папарацци. В какой-то момент в стране произошло повальное превращение журналистов в папарацци, безнравственность которых подогревалась изданиями: чем более мерзкий снимок ты принесешь, тем больше мы тебе заплатим. Вначале эти люди выходили на боевые задания против уже болеющего Александра Гавриловича [Абдулова]. Я своими глазами видел, как один из главных подонков страны в упор снимал день рождения Абдулова, который — и это вполне нормально — хотел побыть с друзьями. Александр Гаврилович, пьяненький, и так, и эдак: «Уйдите, не надо, уйдите». Но нет. Подонок продолжал лезть к нему со своим аппаратом. Вышли покурить, и этот — бросился со своей камерой, тыкая ею в лицо. Вот тогда ему квадрат этого фотоаппарата и оставили на физиономии. Это было по делу. После этого случая они стали ходить вдвоем: один близко подходит, типа камикадзе, а другой со стороны с расстояния двадцать метров на длинном объективе снимает побои. Я с ними сталкивался. Это люди, которым нравится играть в войнушку и которые не понимают, что за этой их «войнушкой» стоит что-то большее: чья-то честь, боль, просто личная жизнь, которая их не касается. Но для них же не существует людей, не готовых видеть на страницах газет свои фотографии или фотографии своих родных. Вот они и щелкают, щелкают. Лезут, подкупают, внедряются. Мне не сложно будет в какой-то момент, если я кого-то из них увижу рядом и узнаю, дать в рожу со всей силы. Просто отведу подальше от камер. Но это не журналисты, повторюсь. С журналистами как раз проблема. Их мало. Поэтому интервью так мало. Вот и лезут отовсюду перепечатанные, сфабрикованные из каких-то ошметков, обрывков разного времени ответы на вопросы, которые никто не задавал. Но все это пользуется популярностью: люди читают, фантазируют, придумывают какие-то совсем фантастические истории. Чушь, конечно. А настоящих, талантливых журналистов — мало. Таких, знаете, чтобы ты вдруг читал и поражался: вот это полет мысли, вот это мастерство, я бы сам не додумался. Как было у вас? Я не болел. Я был рядом. Это разные вещи. У меня тоже были свои мысли, свои какие-то их трансформации. Но это — совершенно не то, это не сравнимо с переживаниями и мыслями того, кто находится в эпицентре болезни. Даже потом, в другой истории, с другим человеком — боишься. Вы научились справляться с этим страхом? Этот страх, наверное, когда-то пройдет. Не совсем точно назвать его страхом за близких, но это страх того, что все, ты попал в капкан, и этот капкан никогда не отцепить, это навсегда к тебе прицепилось и уже не отвяжется. Отсюда все это идет: и что заболевания передаются через поколения, и онкология передастся, и что-то ты такое в жизни сделал не так или твои родители сделали что-то — и вот тебе кара, и платит кто-то, кто тебе дорог. Из этих порождений страха вырастают потом муки родителей: «Ах, мы провели так по-дурацки свою жизнь, наш ребенок теперь мучается». Так вот, этот страх надо победить в себе. Ничего не прицепляется навсегда. И то, что неизлечимо, и то, что это за какие-то деяния или по наследству — нет, неправда. Это заблуждения. И я, кстати, считаю одной из важных задач фонда помочь вот этим вот шести тысячам семей победить страх: не хоронить ребенка, не относиться к нему пожизненно как к больному, не хоронить себя, свою семью, не делать из боли семейный склеп. Научиться закрывать за собой дверь в больницу — это, кстати, очень трудно. Иногда это даже труднее, чем победить болезнь.
В Сети появилось редкое фото повзрослевшего сына Константина Хабенского
Стали понятны причины недомогания Анастасии во время беременности. Анастасии сделали 2 операции, которые особого эффекта не дали. Супруги искали способы победить болезнь, ездили к народному целителю. На медицинские процедуры требуются деньги, Константин распродает имущество, пытается больше работать, чтобы оплачивать счета. Когда умерла и как прошли похороны Анастасии Хабенской не стало 1 декабря 2008 года. Женщина умерла в возрасте 33 лет в Лос-Анджелесе. Похороны состоялись в Москве 15 декабря, на церемонии присутствовали только родственники и самые близкие друзья. Настя упокоилась на Троекуровском кладбище. Многомесячная борьба за жизнь любимой жены вытянула из Константина все силы — он выглядел смертельно усталым, постаревшим и погасшим. Актеру пришлось расплачиваться с многочисленными долгами и привыкать к существованию без Насти.
Ивана забрала бабушка — мать Анастасии, Хабенский несколько лет почти не общался с сыном. В память о Насте начал работать в благотворительном фонде, призывая людей правильно бороться с раком, помогал советами, собирал деньги на лечение. Собственный горький опыт сделал актера добрее и милосерднее, Хабенский включился в помощь онкобольным и занимается этим до сих пор. Сын Иван Хабенский с Инной Глебовной долго жил в Испании, учился в престижной школе, парень говорит на нескольких языках. Вечная занятость не давала Константину общаться с сыном, поэтому летом 2021 года Иван с бабушкой по инициативе Хабенского переехали в Москву. Живут отдельно от отца, Константин купил им квартиру. Что мы знаем о второй жене — Ольге Литвиновой После похорон супруги актер надолго погрузился в депрессию. Константина спасала работа в фонде, необходимость поддерживать сына. Хабенский долго молчал, избегая разговоров о трагедии.
Первые интервью появились только спустя пару лет. Константин говорил, что надеялся прожить с Анастасией всю жизнь, воспитывать детей и состарится вместе. Но жизнь властно берет свое. Выбраться из пучин горя актеру помогла новая любовь. Константина все чаще стали замечать в компании симпатичной женщины. Отец женщины, Александр Литвинов — известная личность, продюсер, до 2008 года работал заместителем директора «Мосфильма». Как познакомились Ольга пришла в МХТ сразу после окончания театрального вуза. Девушка выросла в семье балерины и продюсера, о театре с детства не мечтала, но все-таки выбрала профессию актрисы. Литвинова училась в школе-студии у Олега Табакова, мастер пригласил выпускницу в свой театр.
Ольга выходила на сцену в спектаклях МХТ и «Табакерки», актрису полюбили зрители и публика.
Что вас волнует? Вы что считаете, рядом с вами живут тупые люди? Кто живет рядом с вами? Интернет-пользователи раскритиковали актера и режиссера Константина Хабенского, который на повышенных тонах разговаривал с журналисткой на пресс-конференции, посвященной его фильму «Собибор». Может быть, он снял прекрасный фильм. Может быть, я его посмотрю. Но мне не нравится, когда так разговаривают с представителями моей профессии.
Какой-то нервный срыв у человека», — цитировали в новостях писательницу Марину Ахмедову. Что с ним? Женщина задала вполне мирный, безо всякого подтекста вопрос. Почему такая дикая реакция? Но за Хабенского заступился Михаил Боярский в интервью «СП»: «Зная Константина не один год, могу предположить, что он никому не хамил и никого не оскорблял. Ему это категорически не свойственно. Просто у нас любят нынче сгущать краски. Без скандалов, считается, жизнь не так интересна.
Хорошему артисту свойственна эмоциональность. Я бы, наверное, тоже возмутился, услышав дурацкий вопрос о попкорне. Тут претензии скорее к той журналистке, которая его задала». Позже Константин Хабенский принес извинения журналистке. И я за это прошу прощения у женщины, задавшей мне этот вопрос. Но количество подобных вопросов любого нормального человека доведет до состояния кипения! На этом посту он сменил Сергея Женовача , который решил уволиться по собственному желанию. Об этом сообщила пресс-служба Министерства культуры.
В ведомстве выразили надежду, что Хабенский сможет объединить вокруг себя труппу и вывести театр на новый уровень. Чехова, хорошо знаком коллективу и знает ситуацию в учреждении изнутри. Благодаря этому сможет быстро включиться в работу в новой должности», — говорится в сообщении. Новость вызвала большой резонанс. Председатель Союза театральных деятелей России, актер и режиссер Александр Калягин по этому поводу отметил , что «Константин Хабенский — замечательный артист, человек с прекрасной репутацией, занимающийся благотворительной деятельностью и т. Многократно, уже на всех уровнях было сказано, даже и Президентом России, что нельзя принимать важнейшие, в том числе, и кадровые решения без предварительного обсуждения их с профессиональным сообществом. А если бы кому-нибудь захотелось узнать, что я думаю о всей этой ситуации, то я ответил бы: Московский Художественный театр возник как Театр Режиссерский, с него родилось само понятие — режиссер. Его не может возглавить просто очень хороший артист, за которым нет опыта театрального руководства, или менеджер.
МХТ — это не просто один из театров, это один их главных театров страны», — подчеркнул Александр Калягин. Общественная деятельность Константина Хабенского и политика В 2008 году Константин Хабенский создал благотворительный фонд, который занимается организацией помощи детям с онкологическими и другими тяжёлыми заболеваниями головного мозга. На церемонию присуждения звания «Народный артист Российской Федерации» в 2012 году Хабенский пришёл в Кремль с самодельным значком «Дети вне политики» на груди. По словам актёра, тем самым он хотел привлечь внимание к проблемам детей-сирот в связи с принимавшимся в тот день «Законом Димы Яковлева», запрещающим их усыновление гражданами США, говорится в биографии Хабенского в Википедии.
Это была настоящая пара, — говорили друзья четы. В 2000 году молодые люди поженились. Денег у них было немного, поэтому свадьбу решили не устраивать, а на регистрацию брака и вовсе явились в джинсах. По словам друзей, Константин просто обожал свою жену, и всегда с нежностью смотрел на неё. Влюблённые даже придумали друг другу забавные прозвища: например, он в шутку называл Анастасию «Хомячком» — девушка всегда отличалась пышными формами. Она же называла его «Жабкой» — так повелось со студенческих лет: сначала был «Хаба», который постепенно трансформировался в «Жабу». Напротив, к толпам поклонниц девушка относилась корректно и даже с пониманием. Рассказывали, что в Москве на нее целая группировка поклонниц охоту устраивала, даже грозились кислотой облить. На стенах дома всякие гадости писали, — рассказывали журналистам сотрудники театра, в котором служил тогда Хабенский. Кстати, Анастасия и сама пару раз снялась в кино вместе с мужем — её можно увидеть в нескольких эпизодах сериалов «Линии судьбы» и «Убойная сила-5». Спустя семь лет брака в семье Хабенских случилось радостное событие: Анастасия, которой на тот момент уже исполнилось 34 года, родила первенца, его назвали Иваном. Молодые родители были без ума от счастья, и даже не догадывались, что этому счастью скоро придёт конец. Анастасии диагностировали страшное заболевание — рак мозга. Константин тут же поднял все свои связи, с помощью друзей нашёл средства на дорогостоящее лечение и увёз жену в США. Что пережила семья Хабенских в те кошмарные месяцы, трудно представить — но сам Константин не только не жаловался, но и работал как проклятый, чтобы обеспечить супруге лучший уход. Режиссёр Мария Соловцова признавалась в беседе с журналистами, что испугалась, увидев Константина в те дни: — Был весь, как восковой. Наверное, потому, что соблюдал пост. Кстати, раньше мы не замечали, чтобы он постился. Иногда, когда у Насти были запланированы тяжелые процедуры, он присылал друзьям SMS: «Поставьте свечку, сегодня тяжелый день», — рассказывала коллега Хабенского. К сожалению, ни операции, ни дорогостоящее лечение за океаном не смогли спасти Анастасию. Изначально близким сообщили, что супругу Хабенского похоронят в Москве, но против этого выступила мать женщины, которая уже давно живёт в Штатах — она хотела, чтобы дочь погребли в Америке. Но в итоге родственники всё же договорились похоронить покойную на Троекуровском кладбище. Прощание прошло в узком кругу — были только родственники. После смерти Анастасии ходили разговоры, что её заболевание могло стать результатом ЭКО: есть версия, что гормональные препараты, которые принимают женщины перед этой процедурой, якобы провоцируют онкологию. От такого же страшного недуга умерла и певица Жанна Фриске, которая, по слухам, также родила сына с помощью ЭКО. Впрочем, семья Хабенских на эту тему хранит молчание. Чтобы быть ближе, Пореченковы даже купили квартиру в том же доме, где жили Хабенские. Сейчас Ивану Хабенскому уже 16 лет, и продолжать отцовскую стезю на сцене и на экране он не планирует. Практически всё детство сын Хабенского провёл в Испании, где жил с бабушкой, папа же лишь приезжал в гости. Там мальчик учился в частной школе, он свободно владеет испанским, а также французским и английским, и серьёзно увлекается программированием. В прошлом году актёр перевез сына в Москву, сегодня Хабенский-младший учится в одной из московских гимназий. Внешне Иван больше похож на маму, а своего знаменитого отца он уже перерос на добрых полголовы. Константин Хабенский и Ольга Литвинова Долгие годы после смерти жены Константин Хабенский переживал своё горе и не заводил новых отношений. Многие опасались, что мужчина окончательно замкнётся в себе. Однако в какой-то момент в его жизни появилась актриса Ольга Литвинова, которая сумела возродить в актёре вкус к жизни. Правда, делать предложение Константин не спешил: слишком сильна и свежа была боль утраты любимой жены. Но время всё-таки лечит: летом 2013 года Константин женился на Ольге Литвиновой. Влюблённые не афишировали свой брак, но друзья артистов всё же узнали о нём, и порадовались за пару. Видимо, притирались друг к другу. Но сейчас они просто как одно целое. У них любовь и полное взаимопонимание, — рассказала приятельница Хабенского и Литвиновой. Девочку назвали Александрой. А ещё через три года Хабенский стал отцом в третий раз — супруга родила ему вторую дочь, которой дали имя Вера. Примечательно, что об «интересном положении» супруги Хабенского не догадывались даже многие близкие друзья, поэтому очередное пополнение в семье актёра стало для них сюрпризом. Так что теперь у Хабенского трое детей — один сын и две дочери. Чета Хабенских тщательно оберегает свою приватную жизнь и практически никогда не публикуют в соцсетях фото своих детей. Лишь один раз супруга Константина сделала исключение, выложив милое видео со старшей дочерью — на нём она сама читает какой-то отрывок, а девочка ходит вокруг мамы кругами. В конце концов малышка не выдерживает и громко просится в туалет, чем вызывает дружный смех присутствующих. Чем сейчас занимается и где живёт Константин Хабенский После смерти жены Константин Хабенский основал благотворительный фонда для детей, больных раком. Из средств фонда оплачивается лечение и реабилитация детей, организация помогает больницам с оборудованием, оплачивает врачам повышение квалификации. Кроме того, при этом фонде работают студии творческого развития, в которых больные детки могут заниматься бесплатно. В 2018 году Константин Хабенский впервые за много лет откровенно рассказал в интервью Владимиру Познеру, что сподвигло его заняться благотворительностью. Актёр признался, что начал этот проект ради супруги, когда она ещё была жива, а когда её не стало, решил, что нужно продолжать творить добро — ради её памяти. У Насти, моей жены, обнаружили онкологию головного мозга. Сделали две операции, мы переехали в Америку продолжать лечение. Чтобы отвлечь ее от этой истории, я предложил ей заниматься помощью другим — детям с этой же болезнью.
Тогда, пытаясь спасти жену и помочь другим больным, Константин Хабенский организовал благотворительный фонд. Сейчас, 13 лет спустя, Фонд Константина Хабенского делает многое, чтобы дети с опухолями мозга получали необходимую медицинскую помощь.
У Константина Хабенского родился второй ребенок
Их мало. Поэтому интервью так мало. Вот и лезут отовсюду перепечатанные, сфабрикованные из каких-то ошметков, обрывков разного времени ответы на вопросы, которые никто не задавал. Но все это пользуется популярностью: люди читают, фантазируют, придумывают какие-то совсем фантастические истории. Чушь, конечно.
А настоящих, талантливых журналистов — мало. Таких, знаете, чтобы ты вдруг читал и поражался: вот это полет мысли, вот это мастерство, я бы сам не додумался. Как было у вас? Я не болел.
Я был рядом. Это разные вещи. У меня тоже были свои мысли, свои какие-то их трансформации. Но это — совершенно не то, это не сравнимо с переживаниями и мыслями того, кто находится в эпицентре болезни.
Даже потом, в другой истории, с другим человеком — боишься. Вы научились справляться с этим страхом? Этот страх, наверное, когда-то пройдет. Не совсем точно назвать его страхом за близких, но это страх того, что все, ты попал в капкан, и этот капкан никогда не отцепить, это навсегда к тебе прицепилось и уже не отвяжется.
Отсюда все это идет: и что заболевания передаются через поколения, и онкология передастся, и что-то ты такое в жизни сделал не так или твои родители сделали что-то — и вот тебе кара, и платит кто-то, кто тебе дорог. Из этих порождений страха вырастают потом муки родителей: «Ах, мы провели так по-дурацки свою жизнь, наш ребенок теперь мучается». Так вот, этот страх надо победить в себе. Ничего не прицепляется навсегда.
И то, что неизлечимо, и то, что это за какие-то деяния или по наследству — нет, неправда. Это заблуждения. И я, кстати, считаю одной из важных задач фонда помочь вот этим вот шести тысячам семей победить страх: не хоронить ребенка, не относиться к нему пожизненно как к больному, не хоронить себя, свою семью, не делать из боли семейный склеп. Научиться закрывать за собой дверь в больницу — это, кстати, очень трудно.
Иногда это даже труднее, чем победить болезнь. В ту точку, из которой ты ушел в больницу, вернуться невозможно. Ты возвращаешься в социум и справляешься со всем, что ты пережил, под косыми взглядами друзей, знакомых и коллег по работе, которые с самого начала на тебя смотрят с настроением «ах, у вас горе, и мы уже заранее по вам всем скорбим». Это нужно пройти и пережить.
Хотя, если честно, любой нормальный человек с этим в одиночку не сможет справиться. Если мы имеем в виду — справиться до конца. Поэтому во всем мире существуют специальные методики реабилитации, которая начинается уже в тот момент, когда ребенок только-только попадает в больницу. Это все давно придумано, это работает, и это реально необходимо.
Реабилитация сейчас — для меня, пожалуй, главная программа фонда. А вы как себе представляете эти отношения? Конечно, идея построить — финансово и организационно — систему альтернативной помощи так, чтобы при любой смене власти она оставалась незыблемой, очень заманчива. Но я считаю ее слабореализуемой и неперспективной.
Если сравнивать фонды и систему, то в каких-то случаях мы очевидно более мобильны: мы можем подхватить человека в сложной ситуации и сделать для него что-то быстрее, чем большая тяжелая машина, которая тоже сделает это в результате, но, возможно, тогда, когда уже ничего не будет нужно. Из этого я делаю вывод: значит, мы с системой должны работать в сцепке. Мы должны друг друга страховать и использовать сильные стороны — наши и системы здравоохранения — чтобы помогать людям. По-моему, разумно.
Но это моя иллюзия. Я понимаю, что так или иначе какие-то вещи мне правильнее просто не комментировать. Просто промолчать и сказать: «Я политику не комментирую». Думать я могу при этом все что угодно.
Но я всегда держу в голове, что я отвечаю как за двадцать человек, которые работают в фонде, так и за тысячи семей, которые находятся под опекой. И если вдруг что-то случится, — а найти, как мы видим по последним нашим судебным разбирательствам, можно что угодно у кого угодно, — то кто будет вместо меня? Поэтому да, я стараюсь иногда держаться в стороне. Но в каких-то местах я принципиально стою на своей позиции.
И в каких-то моментах я встаю и выступаю, потому что молчать нельзя и мне надо становиться тем, кто произнесет что-то вслух, прямо. Так было в истории с реанимацией. Это не было впрямую моим криком или волей нашего фонда. Это был общий крик, который мы обсудили.
И меня от лица всех тех, кто боролся за возможность открыть двери в реанимации, делегировали на встречу с президентом, где я должен был задать вопрос. Было тяжело. Я волновался, потому что я не во всех вопросах одинаково хорошо подкован. По-моему, это нормально: если я буду вообще разбираться во всех медицинских прибамбасах, я сойду с ума.
Но я достаточное количество времени провел в больнице, больницах, чтобы понимать суть вопроса, чтобы встать на защиту права родных быть рядом с тем, кто находится в реанимации. Не только в Москве или Питере. Везде, по всей стране. Я достаточно понимаю про то, что значит тепло родного человека, когда ты в беде.
И лишать людей, и без того страдающих, еще и этой поддержки нельзя. Тем более на дурацком основании типа, знаете, у вас грязные ногти, мы не можем вас пустить. Я думаю, что так действовать ни у кого не получится. Пока ни одного случая, когда мне бы что-то приказывали — молчать или говорить — угрожая последствиями для фонда, не было.
Я слышал, как это было у других, у меня — не было. Если это не страх за фонд, может быть, — какие-то внутренние театральные обязательства. Что вы делаете с нашим товарищем? Я прекрасно понимаю, что ситуация, в которой оказался Кирилл Семенович, может коснуться любого из нас.
Могут взять за что угодно. Я вижу, как Женя Миронов, Чулпан Хаматова и другие ребята беспокоятся, приходят на заседания в надежде на то, что их физиономии что-то решат. Это, конечно, поддержка Кириллу Семеновичу и команде, которая оказалась в этой ситуации, но я считаю, что это никак не решение вопроса. Как не знаю и не понимаю, почему тот, по сути, досадный пустяк, халатность, допущенная в «Седьмой студии», раздувается и раскручивается так, до таких масштабов, что я даже не знаю, чем все это может закончиться.
Я очень надеюсь, что это закончится нормально. И эта история станет просто большим жизненным опытом для всех, не более. Я очень сочувствую Кириллу Семеновичу и хорошо понимаю ситуацию — в гораздо более мелком масштабе я обжегся на истории, связанной с финансовым ведением театрального проекта, во время «Поколения Маугли», я знаю, о чем говорю. Я вижу, как тяжело театру прекрасному, «Гоголь-центру», без режиссера.
Хотя ребята держатся и вот эта энергетика, она в театре ощущается: в этом театре одинаково круто и одинаково хочется существовать и на сцене, и в зрительном зале, так там намолено, накатано потоками любви. Всему этому, конечно, Кирилла Семеновича не хватает. Но я не знаю, что я еще могу, кроме вот этих вот слов поддержки? Я не верю в то, что мое физическое присутствие в зале суда заставит судью принять какое-то другое решение и мы вдруг услышим: «Всё, отпускаем, отпускаем прямо сейчас».
Не будет такого. Через это мы тоже проходили, когда [в 2011 году] Чулпан судилась на рубль [с фондом «Федерация»], это был принципиальный рубль, репутационный. Мы все тогда приехали в суд: и я, и Кирилл, кстати, Семенович, и Женя Миронов, много известных людей. Но это ничего не изменило, суд был проигран.
Не работает это так, не работает. И, если человек нормальный, вы с ним договариваетесь, а потом он исполняет свое обещание, а ты — исполняешь свое обещание. Кто-то приходит в суд что-то демонстрировать, кто-то нет. Я не демонстрирую свое отношение.
Это не значит, что мне все равно. Мне — не все равно. Но я не знаю, чем помочь, кроме того, чтобы быть поручителем. Не знаю.
Уже больше года все это длится… — Боитесь ли вы, что, если поступите одним образом — вас осудят одни, другим — другие? Знаете, обычно люди боятся совсем не того, что действительно страшно. Я не боюсь каких-то мнений, обсуждений. Я независим совершенно от социальных сетей, мне это не страшно и неинтересно.
Я только один раз за последнее время поинтересовался, что пишут в социальных сетях. У нас с товарищами спор разгорелся, по поводу того, что будет молодежь черпать из просмотра этого фильма, и поймут ли они вот эти вот наши мучения. И, когда меня взбесили утверждения о том, что фильм неинтересен молодым и это совсем мимо, я попросил, чтобы мне сделали подборку, все прочел и убедился, что был прав. Вот в чем дело.
Они могут смотреть все что угодно, мы можем травить их любой вкусовщиной, но они чувствующие, они умеют отличить настоящее от ненастоящего. И они не дураки. Это очень важно. Хотя, честно, я не собирался из этой картины делать какой-то там ликбез, не собирался демонстрировать никакой новый взгляд.
Я просто хотел чуть взбудоражить эмоциональную составляющую зрителя, которая должна, конечно, быть подкреплена какими-то знаниями: кто захочет — пойдет и выяснит, кто не захочет — останется с эмоциональным ощущением. Кому страшно с этим ощущением жить, тут же его загасит и что-нибудь придумает себе другое. Первые в еврейском обществе евреями не считаются, а у нас в стране — как раз оказываются евреями. Вторые — у нас не евреи, а там — наоборот.
Я отношусь к первым: я вроде и русский, а по папе — еврей. У меня не было национального воспитания в детстве, в том смысле, что я принадлежу к еврейской нации.
Вскоре актёр сыграл небольшую роль в триллере Николая Лебедева « Поклонник » 1999. Следующей заметной работой в кино стала главная роль в драме Владимира Фокина « Дом для богатых » 2000. Популярность принёс телесериал « Убойная сила » 2000—2005 [7] ; телезрители запомнили его как Игоря Плахова. Тем временем продолжалась и его работа в театре: с 1996 года актёр выступал на сцене Санкт-Петербургского академического театра имени Ленсовета , где играл заглавную роль в спектакле «Калигула».
Среди других работ актёра: дурачок Карл в «Войцеке» Г. Бюхнера , Эстрагон в спектакле « В ожидании Годо » С. Беккета , Валентайн в «Поживём — увидим» Б. Ещё одной заметной работой Хабенского в кино стала роль Саши Гурьева в фильме режиссёра Филиппа Янковского « В движении » 2002. Сотрудничество с Филиппом Янковским продолжилось в фильме « Статский советник » 2005 , где актёр снялся в роли Грина Григория Гринберга. В 2003 году актёр принят в труппу МХТ имени А.
Чехова , где служит по настоящее время [6] [8]. Наибольшую популярность принесли фильмы « Ночной дозор » 2004 и « Дневной дозор » 2005. Персонаж фильма Антон Городецкий стал одной из наиболее известных ролей Константина. В 2006 году актёр снялся в картине «Час пик» по роману Ежи Ставиньского. Далее много работает в кино: сыграл Костю Лукашина в « Иронии судьбы. Продолжение » 2007 и Александра Колчака в фильме « Адмиралъ » 2008 , в 2010 году снялся в главной роли Вячеслава Колотилова в фильме « Выкрутасы » режиссёра Левана Габриадзе , в 2012 году — в роли Алексея Турбина в телесериале « Белая гвардия ».
В 2016 году Константин Хабенский сыграл сотрудника коллекторской фирмы в картине «Коллектор» режиссера Алексея Красовского , где он был единственным актером на экране. Российское издание The Hollywood Reporter назвало фильм «блестящей сольной работой с одним из лучших российских актеров современности». За этот фильм актер получил награду за лучшую мужскую роль на «Кинотавре» и на Пражском фестивале независимого кино [10]. С 28 октября 2021 года занимает пост художественного руководителя-директора МХТ имени А. Чехова [6].
В гости к ним приходят только самые близкие друзья из мира театра и кино, родственники. Гораздо охотнее Хабенский обсуждает с журналистами в своих интервью творческие планы и деятельность благотворительного фонда.
В этом направлении его поддерживают многие коллеги и друзья «по цеху». Константин с благодарностью принимает их помощь, и уверен, что без такой мощной поддержки все его усилия были бы напрасными. Уже в институте Хабенский, как актер стал востребован. В это время он играет Ломова в водевиле «Предложение» А. Феллини, Чебутыкина в «Трёх сестрах». В выпускном спектакле Хабенский сыграл роль Эстрагона Гого в постановке Ю. Бутусова «В ожидании Годо».
В 1994 году Хабенский впервые попал в кино, снявшись в картине «На кого Бог пошлёт». В 1995 году, окончив СПбГАТИ, Одновременно работал на региональном телевидении в качестве ведущего отдела музыкальных и информационных программ. После окончания института в 1995 году, Хабенский был принят в труппу Экспериментального театра «Перекрёсток» в Санкт-Петербурге, где прослужил один год. В 1996 году он получил приглашение и перешел на службу в московский театр «Сатирикон» им. Аркадия Райкина, где в основном, был занят на вторых ролях. Среди его работ того времени — спектакли «Трёхгрошовая опера» и «Сирано де Бержерак». В том же 1996 году Хабенский вышел на сцену Санкт-Петербургского академического театра имени Ленсовета, где он был задействован сразу в нескольких спектаклях: заглавная роль в спектакле «Калигула», дурачок Карл в «Войцеке» Г.
Бюхнера, Эстрагон в спектакле «В ожидании Годо» С. Беккета, Валентайн в «Поживём — увидим» Б. В это время на него обратил внимание Олег Табаков и пригласил в свой театр. Чехова с дебютной ролью Зилова в спектакле «Утиная охота». С 2003 Хабенский на постоянной основе вошел в труппу этого театра. Мороз уходит к Богомолову Наивно думать, что актер, который был доверенным лицом кандидата в президенты России Михаила Прохорова в 2012 году, а в 2018-м — доверенным лицом кандидата в мэры Москвы Сергея Собянина, не претендует на роль руководителя театра, в котором вырос и где работал его отец. Речь идет об улыбчивом Игоре Вернике.
При Олеге Табакове Верник знал свое место, играл второстепенные роли, но когда его друг Владимир Машков стал худруком театра Табакова, крепко призадумался: «А чем он, сын профессора Верника, хуже? Молодой, красивый, мобильный, с продюсерским опытом, да еще активно занимающийся благотворительностью. Константин Богомолов демократично прикатывает в свой Театр на Малой Бронной на электросамокате. Фото: Instagram. Каких только штатных единиц нет в этом медиацентре! Только вот чем он занимается — большой вопрос. Понятно, что пиарит театр и Сергея Женовача.
Но особых поводов для этого пока немного. МХТ теряет публику, деньги, славу и звезд. Раньше все мечтали попасть в труппу в Камергерском переулке, а сейчас бегут из нее. Дарья Мороз подумывает сменить место работы Константин Хабенский в кино Константин Хабенский в фильме «На кого бог пошлет» Свою первую роль в кино Костантин Хабенский получил учась на первом курсе — в 1991 году он снялся в короткометражке «Времяпрепровождение», любительской кинозарисовкое о буднях театра «Суббота». В 1994 году начинающего актера пригласили на роль пешехода в очках в комедии «На кого бог пошлет». Важность этой роли трудно переоценить для начинающего артиста, в этом фильме ему удалось сняться с кино звездами первой величины того времени, мэтрами кино Ларисой Удовиченко и Станиславом Садальским. В 1998 году роли сами начали искать Хабенского.
В этом году он снялся сразу в трех картинах: в российско-венгерской детективно-фантасмагорической мелодраме Томаша Тота «Наташа», социальной драме А. Германа «Хрусталёв, машину!
В этих поисках он поработал и дворником, и уборщиком, и уличным актёром, пока не устроился монтировщиком сцены в театр-студию «Суббота». У талантливого и харизматичного актёра всё складывалось как нельзя лучше: ему давали роли в театре, режиссёры кино начали приглашать в свои картины, пришла слава и популярность. А в 1999 году и любовь.
С Анастасией двадцатисемилетний Константин Хабенский познакомился в кафе неподалеку от театра Ленсовета. Темноволосая, симпатичная девушка мгновенно обратила на себя внимание молодого человека. В отличие от большинства его поклонниц, которые уже тогда многое бы отдали за беседу с привлекательным актером, она отреагировала на его знаки внимания весьма прохладно, но на уговоры прийти на спектакль всё-таки поддалась. С этого началась их история любви. Появляясь на публике, они всегда держались за руки, а в их в глазах читалась нежность.
Со своими поклонницами, который продолжали преследовать Хабенского, он был вежлив, и не более того. Одному не хватает жизни, а другому и пяти минут много. Все зависит от склада характера» - ответил Константин на вопрос о верности в одном из интервью. В сентябре 2007 года у Насти и Кости родился сын Иван. Казалось бы, теперь счастье стало полным и безграничным… Но у молодой мамы обнаружили опухоль головного мозга.
Две операции, сделанные одна за другой, результата не дали. Константин делал всё, чтобы спасти жену: распродал имущество, соглашался на любые роли, залез в долги и кредиты. Удалось перевести Анастасию в одну из клиник Лос-Анджелеса. Там добились ремиссии, клетки опухоли перестали делиться.
Как выглядит единственный сын Константина Хабенского
Он так и называется: «Фонд Константина Хабенского». Константин Хабенский – один из самых успешных и высокооплачиваемых актеров нашей страны. Константин Константин Хабенский в 2012 году. Имя при рождении. Семья и дети Константина Хабенского. Константин Хабенский фотографии последние новости слухи факты биография родился 11 января 1972 года в Ленинграде.
"Подарок" рано ушедшей жены: как живет и выглядит сын Хабенского (новые фото)
В любой ситуации. Мы должны объяснить, что происходит, предложить помощь. И никогда не судить. Даже если нам кажется, что родители поступают вопреки нашим рекомендациям и даже здравому смыслу.
Бывает, даже отказываются от классического лечения. Я говорю: «Вы вправе сделать все, но мы вам хотим предложить и рекомендуем сделать сюда два шажочка, потом направо два шажочка. Вот вам рука, пойдемте.
Устанете — отдохните. Потом по коридору десять шажочков. Там будет стульчик.
Вы сядете, и мы скажем, куда идти дальше». Это тоже очень важная задача — подхватить ошеломленного болезнью человека. Потому что в этом состоянии — я это знаю — он растерян, беспомощен и очень уязвим.
Left Right — Вы простили журналистам то, как они десять лет назад воспользовались вашей беспомощностью в момент болезни Насти? Но это и не журналисты, это папарацци. В какой-то момент в стране произошло повальное превращение журналистов в папарацци, безнравственность которых подогревалась изданиями: чем более мерзкий снимок ты принесешь, тем больше мы тебе заплатим.
Вначале эти люди выходили на боевые задания против уже болеющего Александра Гавриловича [Абдулова]. Я своими глазами видел, как один из главных подонков страны в упор снимал день рождения Абдулова, который — и это вполне нормально — хотел побыть с друзьями. Александр Гаврилович, пьяненький, и так, и эдак: «Уйдите, не надо, уйдите».
Но нет. Подонок продолжал лезть к нему со своим аппаратом. Вышли покурить, и этот — бросился со своей камерой, тыкая ею в лицо.
Вот тогда ему квадрат этого фотоаппарата и оставили на физиономии. Это было по делу. После этого случая они стали ходить вдвоем: один близко подходит, типа камикадзе, а другой со стороны с расстояния двадцать метров на длинном объективе снимает побои.
Я с ними сталкивался. Это люди, которым нравится играть в войнушку и которые не понимают, что за этой их «войнушкой» стоит что-то большее: чья-то честь, боль, просто личная жизнь, которая их не касается. Но для них же не существует людей, не готовых видеть на страницах газет свои фотографии или фотографии своих родных.
Вот они и щелкают, щелкают. Лезут, подкупают, внедряются. Мне не сложно будет в какой-то момент, если я кого-то из них увижу рядом и узнаю, дать в рожу со всей силы.
Просто отведу подальше от камер. Но это не журналисты, повторюсь. С журналистами как раз проблема.
Их мало. Поэтому интервью так мало. Вот и лезут отовсюду перепечатанные, сфабрикованные из каких-то ошметков, обрывков разного времени ответы на вопросы, которые никто не задавал.
Но все это пользуется популярностью: люди читают, фантазируют, придумывают какие-то совсем фантастические истории. Чушь, конечно. А настоящих, талантливых журналистов — мало.
Таких, знаете, чтобы ты вдруг читал и поражался: вот это полет мысли, вот это мастерство, я бы сам не додумался. Как было у вас? Я не болел.
Я был рядом. Это разные вещи. У меня тоже были свои мысли, свои какие-то их трансформации.
Но это — совершенно не то, это не сравнимо с переживаниями и мыслями того, кто находится в эпицентре болезни. Даже потом, в другой истории, с другим человеком — боишься. Вы научились справляться с этим страхом?
Этот страх, наверное, когда-то пройдет. Не совсем точно назвать его страхом за близких, но это страх того, что все, ты попал в капкан, и этот капкан никогда не отцепить, это навсегда к тебе прицепилось и уже не отвяжется. Отсюда все это идет: и что заболевания передаются через поколения, и онкология передастся, и что-то ты такое в жизни сделал не так или твои родители сделали что-то — и вот тебе кара, и платит кто-то, кто тебе дорог.
Из этих порождений страха вырастают потом муки родителей: «Ах, мы провели так по-дурацки свою жизнь, наш ребенок теперь мучается». Так вот, этот страх надо победить в себе. Ничего не прицепляется навсегда.
И то, что неизлечимо, и то, что это за какие-то деяния или по наследству — нет, неправда. Это заблуждения. И я, кстати, считаю одной из важных задач фонда помочь вот этим вот шести тысячам семей победить страх: не хоронить ребенка, не относиться к нему пожизненно как к больному, не хоронить себя, свою семью, не делать из боли семейный склеп.
Научиться закрывать за собой дверь в больницу — это, кстати, очень трудно. Иногда это даже труднее, чем победить болезнь. В ту точку, из которой ты ушел в больницу, вернуться невозможно.
Ты возвращаешься в социум и справляешься со всем, что ты пережил, под косыми взглядами друзей, знакомых и коллег по работе, которые с самого начала на тебя смотрят с настроением «ах, у вас горе, и мы уже заранее по вам всем скорбим». Это нужно пройти и пережить. Хотя, если честно, любой нормальный человек с этим в одиночку не сможет справиться.
Если мы имеем в виду — справиться до конца. Поэтому во всем мире существуют специальные методики реабилитации, которая начинается уже в тот момент, когда ребенок только-только попадает в больницу. Это все давно придумано, это работает, и это реально необходимо.
Реабилитация сейчас — для меня, пожалуй, главная программа фонда. А вы как себе представляете эти отношения? Конечно, идея построить — финансово и организационно — систему альтернативной помощи так, чтобы при любой смене власти она оставалась незыблемой, очень заманчива.
Но я считаю ее слабореализуемой и неперспективной. Если сравнивать фонды и систему, то в каких-то случаях мы очевидно более мобильны: мы можем подхватить человека в сложной ситуации и сделать для него что-то быстрее, чем большая тяжелая машина, которая тоже сделает это в результате, но, возможно, тогда, когда уже ничего не будет нужно. Из этого я делаю вывод: значит, мы с системой должны работать в сцепке.
Мы должны друг друга страховать и использовать сильные стороны — наши и системы здравоохранения — чтобы помогать людям. По-моему, разумно. Но это моя иллюзия.
Я понимаю, что так или иначе какие-то вещи мне правильнее просто не комментировать. Просто промолчать и сказать: «Я политику не комментирую». Думать я могу при этом все что угодно.
Но я всегда держу в голове, что я отвечаю как за двадцать человек, которые работают в фонде, так и за тысячи семей, которые находятся под опекой. И если вдруг что-то случится, — а найти, как мы видим по последним нашим судебным разбирательствам, можно что угодно у кого угодно, — то кто будет вместо меня? Поэтому да, я стараюсь иногда держаться в стороне.
Но в каких-то местах я принципиально стою на своей позиции. И в каких-то моментах я встаю и выступаю, потому что молчать нельзя и мне надо становиться тем, кто произнесет что-то вслух, прямо. Так было в истории с реанимацией.
Это не было впрямую моим криком или волей нашего фонда. Это был общий крик, который мы обсудили. И меня от лица всех тех, кто боролся за возможность открыть двери в реанимации, делегировали на встречу с президентом, где я должен был задать вопрос.
Было тяжело. Я волновался, потому что я не во всех вопросах одинаково хорошо подкован. По-моему, это нормально: если я буду вообще разбираться во всех медицинских прибамбасах, я сойду с ума.
Но я достаточное количество времени провел в больнице, больницах, чтобы понимать суть вопроса, чтобы встать на защиту права родных быть рядом с тем, кто находится в реанимации. Не только в Москве или Питере. Везде, по всей стране.
Я достаточно понимаю про то, что значит тепло родного человека, когда ты в беде. И лишать людей, и без того страдающих, еще и этой поддержки нельзя. Тем более на дурацком основании типа, знаете, у вас грязные ногти, мы не можем вас пустить.
Я думаю, что так действовать ни у кого не получится. Пока ни одного случая, когда мне бы что-то приказывали — молчать или говорить — угрожая последствиями для фонда, не было. Я слышал, как это было у других, у меня — не было.
Если это не страх за фонд, может быть, — какие-то внутренние театральные обязательства. Что вы делаете с нашим товарищем? Я прекрасно понимаю, что ситуация, в которой оказался Кирилл Семенович, может коснуться любого из нас.
Могут взять за что угодно. Я вижу, как Женя Миронов, Чулпан Хаматова и другие ребята беспокоятся, приходят на заседания в надежде на то, что их физиономии что-то решат. Это, конечно, поддержка Кириллу Семеновичу и команде, которая оказалась в этой ситуации, но я считаю, что это никак не решение вопроса.
Как не знаю и не понимаю, почему тот, по сути, досадный пустяк, халатность, допущенная в «Седьмой студии», раздувается и раскручивается так, до таких масштабов, что я даже не знаю, чем все это может закончиться. Я очень надеюсь, что это закончится нормально. И эта история станет просто большим жизненным опытом для всех, не более.
Я очень сочувствую Кириллу Семеновичу и хорошо понимаю ситуацию — в гораздо более мелком масштабе я обжегся на истории, связанной с финансовым ведением театрального проекта, во время «Поколения Маугли», я знаю, о чем говорю. Я вижу, как тяжело театру прекрасному, «Гоголь-центру», без режиссера.
Одним из таких стало фото Хабенского с 15-летним сыном Иваном, которого актеру подарила его бывшая супруга, ныне покойная журналистка Анастасия Федосеева. Мальчик на протяжении долгого времени жил в Соединенный Штатах вместе с тещей Хабенского, однако сейчас он стал все чаще приезжать в Россию и проводить все больше свободного времени со знаменитым отцом. Так, накануне Иван принял участие в благотворительном футбольном матче на Патриарших прудах, который организовал всем известный фонд Константина Хабенского.
От первого брака с журналисткой Анастасией Смирновой у Хабенского есть 11-летний сын Ваня. В 2008 году Анастасия умерла от тяжелого онкологического заболевания. Ваня сейчас проживает в Испании с бабушкой, с отцом видится редко. До самых родов она не оставляла работу в театре, пела, играла на сцене, работала на новогодних представлениях и концертах.
А дальше — это следующая история. Целеустремленный — не целеустремленный, схватывает — не схватывает, спортивный — не спортивный. Главное, чтобы они были добрыми, повторюсь», — рассказал Константин Хабенский. Хабенский тяжело переживал смерть первой жены. В память о матери своего единственного сына актер открыл благотворительный фонд. С осени 2021-го актер является художественным руководителем этого театра. В начале марта старшая дочь Константина Хабенского и Ольги Литвиновой Александра была госпитализирована в одну из столичных клиник с заболеванием легких.
В Сети обсуждают подросшего сына Константина Хабенского
Константин Хабенский и Анастасия, первая жена актера. Единственному сыну Константина Хабенского Ивану исполнился всего 1 месяц, когда от рака головного мозга умерла его мама. Иван Хабенский, сын Константина Хабенского: «Больше времени уделяю обучению на компьютере саморазвиванию в разных сферах, в большинстве именно программирование, потому что считаю, что будет моей будущей работой!». Актер театра и кино Константин Хабенский не только руководит фондом благотворительной помощи детям, но и сам является многодетным отцом. Артист не стремится к демонстрации семейной жизни широкой публике, потому о его наследниках не так много информации в сети. По его словам, Константин Хабенский не избаловал ребенка.
"Подарок" рано ушедшей жены: как живет и выглядит сын Хабенского (новые фото)
У Константина Хабенского трое детей от разных браков. Константин Хабенский отмечает 50-летний юбилей. Константин Юрьевич Хабенский — чем известен, биография, достижения и успехи в кино — РУВИКИ: Интернет-энциклопедия.